Успокоиться

Когда меня увидит море,
Оно на цыпочки привстанет,
И улыбаться не устанет -
Ведь мы с ним не бывали в ссоре.

Расскажет языком соленым
В крикливом переплете чаек
Не радуясь, и не скучая,
Свои нехитрые законы.

И успокоится, волнуясь,
Оно, не знавшее покоя,
И на прощанье не целуясь,
Мы попрощаемся с тобою

Я видела черное небо,
Я слышала сплетни ворон
Сомкнув утомленные веки
Смешала реальность и сон.
Увидев меня на распутье,
Раскинулись в крылья дорог.
И перьев тернистые прутья
Опутали стан моих ног.
Холодным покоем укрыта
В груди успокоилась боль
Меня поцелует обида
Пурпурной безликой волной.
И высохнут жаркие слезы,
Проступят как соль на щеках
Я видела черные розы
В чернильно-заученных снах.

Снова нежная осень напомнит
О себе золотистой листвой
И по выжженным кручам погонит
Ветер нашу святую любовь.
У березы растреплет косички
С клена платье сорвет до весны
И средь каменных улиц столичных
Успокоит порывы свои.
Окропит неуемной надеждой
Дождь косой и омоет печаль
Жизнь не хуже, не лучше, как прежде
Только прошлого чуточку жаль.
Позабуду весеннее солнце
Октябрю все разлуки прощу
И в осеннее небо без грусти
Навсегда журавля отпущу.
19.10.02.

Новый век изменяет традиции,
Сохраняя природность в крови.
И следит за моралью милиция -
На заре ты её не зови.

Стали речи просты и стремительны,
Лишь погода чудит как всегда.
Очень редко, что неудивительно,
Видят звёзды в больших городах.

И уже не одно поколение
Повторяет испытанный путь:
Опьяненье - влиянье - забвение.
Поутру ты меня не забудь.

Ты был ласков и сверхобаятелен,
Обещал и любить, и беречь.
Только мы не-друзья, не-приятели
Под Луной в обнажённости плеч...

Будоражит, опьяняет
Своей светлою звездою,
Не посмотрит, но узнает,
Кто скрывался за тобою.
По лицу прольётся светом,
Тайны все твои откроет,
Побежит гулять за ветром,
Но его не успокоит.
Разразится ветер в поле,
Нет ни страха, ни волнения,
Небо ведь всегда на воле,
Это всё - обманы зрения...

Я зареклась сочинять любовную лирику,
И без меня вполне достаточно сказано.
Острый трезубец теперь вручаю сатирику!
Предпочитаю солёным слезам размазанным

Легкий сарказм, утонченную прелесть иронии,
Тонкий намёк, что прозрачен своими одеждами.
Хватит душе трепыхаться в любовной агонии,
Томно вздыхать, упиваясь пустыми надеждами!

Всё! И гораздо легче на сердце становится,
Не тяготит его жажда любови бессмысленной.
Да и душа-то, бедняжка, теперь успокоится -
Не причинят никакого...

Благодарю тебя, Мудрец
За философскую картину,
TV - еврейскую лепнину, - *

* *

21 марта 2004 г, на TV- "Культура" в программу "Что делать?" Виталий Третьяков собрал, как ни странно, критиков, дешёвых политиков, дабы услышать мнение о творчестве и "подвиге" А. И. Солженицына. Оппоненты, как всегда, отсутствовали. Присутствовали, - только свои, т.е. "наши" критиканы!

Как не пытался г-н Третьяков ввести гостей в русло философского осмысления реальной истории Руси-России в контексте...

Размазалась по горизонту дымка
от нестерпимой солнечной жары.
Произошла какая-то заминка
и появилось много мошкары.

Из дымки грозно выползала туча,
похожая на море синевой.
Она была воистину могуча
и заслоняла солнце с головой.

Порывом ветра ветки выгибала,
и прижимала пыльные кусты,
повсюду с треском молнии кидала,
как огненные стрелы и кресты.

Дождь лил и лил под треск грозы разломы
и душу успокоил его шум.
Пролился он стеною без наклона,
а молнии хлестали наобум.

Неумолимый жрец кровавых таинств
В час жертвоприношения велик,
Когда толпу смиренную прощаетПод пение языческих молитв.

Но сам себе простить вину не в силах,
В безумстве искупленья одинок.
Воспоминанием позорным и постылым
Грех притаился у священных ног.

И снова ослепляет кобылицу,
И снова в море жадное ведет,
Чтоб хоть на время успокоить мыслей
Назойливый беснующийся сброд.

Я знаю, ты не прочтешь и не узнаешь,
Ты ведь не ведаешь, что я пишу.
Я никогда не говорила, что скучаю,Я лишь друзьям об этом говорю.

Когда мне плохо твой номер набираю,
Но не дождавшись первого гудка,
Рукой дрожащей сброс я нажимаю,
Я не хочу расстраивать тебя!

Роднее нет на свете человека,
Нежнее нет взглядя твоего...
Мамочка - ты лучше всех на свете!
Тебе и без меня то не легко.

Твое СЕРДЦЕ, твое любящее СЕРДЦЕ,
Согрело б и успокоило меня.
Но все же как бы не хотелось,
Я...