Усердно славословить

Страхи вводят в уныние и я не могу отныне
Быть такой как всегда..
Текучая словно вода..
Усердно ищу недостатки...
Но все на достоинства падки...
А есть ли они у меня?...
В себе не привыкши их видеть...
Мы можем начать ненавидеть...
Лишь правду несущих о нас...
Но злоба не скрылась из глаз...
Меня - закалила..
Других - покорила..,
Чертенком маяча из глаз...
О чем же пишу я сейчас?...

Когда взойдёт денница золотая
На небосвод
И, красотой торжественно сияя,
Мрак разнесёт,
Когда звонят, к молитве созывая,
И в храм идут,
И в нём стоят, моленье совершая,
И гимн поют;
Тогда и я, с душою умилённой,
меж всех стою
И Богу гимн, коленопреклонённый,
Тогда пою.
Когда царь дня, в волнах купаясь чистых,
Течёт к концу
И запоёт хор птичек голосистых
Хвалу Творцу;
И я пою, и я Ему молюся,
И в час мольбы
Спокоен я душой и не боюся
Угроз судьбы.
Мольба всегда усладу мне...

Для каждого своя эпоха.
Когда-то я жила неплохо,
К тетради каждой приложеньем
Служила я без сожаленья.
Я - не какая-то бумажка,
Зовусь я гордо: Промокашка.
Перо уставшее поэта
Слагало прям на мне куплеты,
И оригами каждый праздник
Творил усердно первоклассник,
И для влюбленных я - подмога,
Чтоб чувства вылить им немного,
Ну, и конечно же, есть шансы
Спасти проказника от кляксы.
Была я всем необходимой,
Но время мчит неумолимо:
У ручки был дизайн улучшен,
Чернила стали в ней...

Это всего лишь пустяк-
Сквозь сумрачные сгустки сладкой крови...
Ты не доволен, всё это пошло не так..
Болен. Любовью.

Ерунда-цветы, конфеты,
Вечер, зал и киноленты...
С неба пласты океана,
А ты не утонешь.. Не странно?..

Солнце?.. Да ну его... В крышу!
А лучше, может, на чердак?..
Хочешь спрятать его, усердней всё ищешь...
А пока у тебя-то и это не так!

Что-то, вдруг, зачем-то, кто-то,
Почему-то,для чего-то-
Не поймёшь чего- откуда?
Не узнаешь у верблюда...

-1-
В глуши здоровой сын небесный, как будто просто почивал
Обдумывая смысл событий, вращающийся карнавал
Направленный или как хаос бездарный или гений культ
Он был ужасен и коварен, завистлив, нагл, развратен, вздут

Невежествен, заметно бледен от истощающих страстей
Во имя гибели в сансаре от Господа не ждя вестей

И опускаясь хаотично глубже, ниже
Cгнивал зло душами-телами скрупулёзно
Осмысленно, подопытных избравши роль
Ошибочно, отчаянно и слёзно

Блистая красками немыми или...

Однажды под вечер суровый сурок
В норе разгрызал очень твёрдый сырок.
Урчал и усердно причмокивал ртом,
Сырок разгрызая с огромным трудом.

Порядок нарушил серьёзный сурок,
Сырками хрустя в отмеряемый срок,
Состарились в таре сырые сырки
И были тверды и ужасно горьки.

Четыреста сорок четыре сырка
В картонной коробке хранили сурка
Но, впрочем, скорее, суровый сурок
Сырые коробки от сора берёг.

Простите, отвлекся на сладкий пирог.
Так что там про творог, сурка и сырок?
А...

Я был гоним и бит немилосердно,
Смерть призывал в отчаяньи не раз,
Был оклеветан бесами усердно,
Искусными в плетенье лживых фраз.

Когда бы не прошёл я испытанья,
Душа досель осталась бы пуста.
Блаженны испытавшие страданья,
Среди скорбей познавшие Христа!

Для сатаны всяк мученик – ужасен,
И нищий духом – подлинно велик.
Лукавый бес, посрамлен и безгласен,
От них бежит, скрывая злобный лик.

Вся цель земного жизненного срока –
Обресть на Небе благостный венец.
Эпоха ликования...

Как-то раз, вечерним днём,
Под метели вой, в июле,
Мы курили паровоз,
В парашют усердно дули.
Отварные снегири
По-немецки щебетали,
А коровы пили лак
И на бреющем летали.
Вислобрюхий осьминог
Наливал песок в бокалы,
И кружили хоровод
Травоядные шакалы.
Я плясал под тишину,
Разговаривал с алоэ,
В измерения летал
То в одно, а то в другое.
Ставший синим рыжий кот
Резал ночь на солнце майском.
По-французски он молчал,
Но на ломаном китайском.
Мой товарищ пылью...

Ночь. Злая тишина объяла все коридоры до утра.
Паденье капель лишь из крана секунды мерит прочь без сна.
Дневальный на посту зевает и мухи сонные жужжат,
А кафель сладко отдыхает от кованных сапог солдат.
В связной сидит сержант усталый, из фляги старой кофе пьёт,
Эфир прослушивает снова, лишь одного приказа ждёт.
Скрипят пружины старых коек, солдаты бродят в мире снов.
Пусть не боится Мать-Россия, ведь чуток сон её сынов!
Не побежим и не отступим, не побоимся мы, нас - РАТЬ!
И...

Я пью и не чувствую теплого яда хмеля под языком, в листопаде нервных волокон,
в блеске глаз, на влажном окрике губ, лишь вчерашняя горечь, лишь фигура
умолчания. А на карих ветвях распускается май, а под ногами вьется дорога
из яшмы, а под рукой, случайная встреча старых знакомых, новые улья
слов, медоносно пачкающих вакуум мозга, воспитывающих терпение
и усердную хлябь самоанализа. Вот ласточка бросила перышком – приветствую;
в лязг проводов осела голубка; вот меня подхватило встречным...