Упоенье

В очень бедном одеянии
Ты пришла такая чистая,
Ослепленная лучами вся,
Стала тонкою, лучистою.
Тихо речи заструилися
Немудреные, спокойные
И стояла пред иконою
И смиренной и достойною.
На колени опустилася,
Вся в поклонах просветленная,
Пред Божественными Ликами
Стебелечком приклоненная,
Замерло твое дыхание,
Губы шепчут вдохновенное,
А поклоны неустанные,
А в глазах как упоение…
Взгляд тебя не отпускает все
И к тебе все устремляется,
Некрасивая и бедная,
А в молитвах как...

Взошла застенчиво луна,
Как прежде, молча и одна.
И в сердце тоже как-то пусто,
Тревожно, холодно и грустно.

А хочется душе тепла,
Когда б в нее навек вошла,
Впорхнула светлая другая,
Такая милая, родная,

Чтоб раствориться без следа.
Единым целым навсегда
Двоим им стать тогда - призванье,
Зажечь сердца огнем-желаньем

Взахлеб болтать всю ночь без сна
У запотевшего окна.
Или молчать и с упоеньем
Взаимным жить сердцебиеньем.

Узнать, ни слова не сказав...

Кто сможет мне простить безумие ночей,
Где страсть была постылым преступленьем,
Когда с другими я была твоей,
Себя вручая с диким упоеньем…

А после наступало отчужденье
И пустота сжигала всё сильней,
Нет, это глупо было ждать прощенья…
Мне просто нужно снова стать твоей…

Не зефиром – сырым, подворотенным веет
Сквозняком, что пропитан судьбой и тоской.
Я иду за тобой – Эвридика, спеша за Орфеем –
В анфиладах любви, где застыл ожидания зной.
В первой комнате – робость, надежда и снова
Робость: если меня не поймешь, оттолкнешь?
Но, легко пробежав, мы ко входу второму готовы –
Где туман и печаль, и отчаянья сумрачный дождь.
Вот и третий наш зал – упоенья нечаянным счастьем,
И четвертые двери скрывают разлуку и страх.
Оглянуться нельзя – слишком больно...

В одном переулке известного города /Питера/
есть дом неприметный с резными закрытыми ставнями.
Нет номера дома, и только лишь N-ная литера
укажет на то, что сейчас перед скрытым и явным мы…

Однажды, не помню когда /знать, в четверг после дождика/,
я там проходила. /Случайность, а может, судьба моя…/
Открытые ставни… Витраж, в нём - творенье художника:
галантный мужчина гуляет с прекрасною дамою.

Вгляделась внимательно, чувствую сердцем смятение -
они не знакомы, свела их...

А жизнь, есть чудное мгновенье.
Пестрят события холсты.
Влюблённый смотрит с упоеньем,
На обновления мечты.
Или сойдя на полустанке
Волшебной осени лесов
Вдыхает воздух без огранки,
Приятьем всяческих миров....
Ему всё просто и едино--
Поймут его иль не поймут...
И жизнь течёт неторопливо,
И радость--истины салют...

...А осень в жёлтую рубаху
Рядила многих в октябре--
Кому щипала едким дымом
Глаза застывших в пелене
Необратимости разрыва,
И неосёдланных умом
Эмоций старого...

Тебя я слушаю беспечно,
Вдыхая розы аромат.
Повис, блаженствуя в пространстве,
Не замечая осени холодных каземат.

Распевы райских птиц,
Среди листвы мимоз.
Ласкает слух сердечным песнопением,
Я растворяюсь в переливе с упоением,
А шум дождя многоголос.

И в предвкушении ожидания,
Прилюдий кончится концерт.
Открою следующий конверт,
Надежды, чувства и желания.

И удивлению нет конца,
Что апогей Богоявления.
Пророчит в жизни чудеса,
Простое слово,- НАСТРОЕНИЕ !

Крик вокруг, узость, волос, птицы, вернулись
назад, подумали лето, черны, плавают, лебеди,
шум прибоя, раскаты грома, горизонта нет и
паруса, одиночества предел,страх и боль,уволь,
сентиментальность, старость, слеза в бкал, ре-
льность потеряна, расстроена личность, ограни-
енность множества шёпот тьмы, проникнет в
сердце, упоение развеселит его.

Она была музой, она вдохновляла...
И сердце любви ему раскрывала.
Он видел в ней то, что не видел никто:
Она была Ангел Дождя — под зонтом.

Понимающий взгляд космических глаз,
Бабочкой губы... В них спрятан экстаз.
Сердечное «да», задумчивость моря,
Поток дивных грез в любовном просторе.

Кисти и краски — венец волшебства...
Единство всего. И тайна родства
Их странных душ, овеянных снами.
Влажный блеск глаз зовет чудесами...

Стекают флюиды из губ прямо в губы,
И резкость границ...

Зима, как барыня в санях,
Возничий – Дед-Мороз России!
Дыханье холода в ноздрях,
Коней, как лед озерный, синих.
Летит кибитка над Москвой,
Вороний грай за ней вдогонку.
Да, с непокрытой головой,
Не погулять уже ребенку.
Метель закружит, охладит,
С простудой свалит, с менингитом,
Мороз всем душу бередит,
Трясет с утра ледышек ситом.
Порою не видать не зги,
В густом серебряном тумане,
Где с бубенцом неслись они –
Зимы мистические сани…
Стволы деревьев в корке льда,
На ветках шапки...