Упал

Как диагноз, по жизни прописан опять мне склероз,
Осень- дрянь, осень рыжею, дикою кошкой,
По душе поскребёт, и останется только вопрос,
И в осадках своих, воспаленье души, но немножко.

Ты мой брат вороной, городской чёрный ворон, не лги,
Под капотом табун лошадей, я прошу вас - не ржите!
О, любовь, о, волшебное диво, прошу помоги!
Успокой мою бурю в тарелке душевной, спасите!!!

В голове моей дыры, как в сыре – гуляет сквозняк,
Кофе слева, а справа - стаканчик холодной водицы...

Сплачет небо дождём обо мне,
Ему ветер в трубе подпоёт.
Птица песней других по весне,
Позовёт за собою в полёт.

Мир забудет о том что я был,
На него не обижусь за это.
В нём оставлю в стихах сердца пыл,
Написав их души своей светом.

Мне Господь этот Дар дал бесценный,
Слышать звёзды в ночной тишине.
И когда выпадает день скверный,
Песня звёзд помогает жить мне.

Злой и хитрый подножку поставил,
Я споткнувшись, упал вниз лицом.
Поднимусь, я сдаваться не вправе,
Я в себе...

Он тело не ронял, упал всего лишь пару раз, два
перелома со смещеньем, и шока, отзвук посетил,
с падением давления и сил, что не пришли, оста-
вили его, а промедол помочь решил, прейдя в се-
бя, он света не закрыл и цепи долга не порвал,
лишь, закричал, и ни долга та ноша, томленье че-
реда, галоши, теперь, носил он со скребком, чтоб
в гололёд и не упасть,скатившись кувырком и не
увидеть, что невидно, черту переступив завидно
и сказки тысячи ночей, прибавь одну, «Ты чей?»-
спросила...

Ты бык, упал, убит, как в сказке, подойдёт старик,
живою, мёртвою водою, польёт, вставай, на битву,
Леопольд, по кругу, а матадор, он тут как тут, мечём
иль шпагой, бок проткнут, а ты его рогом, поддел,
кто победил, понять ты не успел, опять на бой и по
спирали, над плоскостью, тебя подняли, слово, пашня
соха, из бука, буквы пишешь, а ты рукой, за мыслью,
слышишь?

Две жизни не прожить, и три, не святы, поэты
лучше всех? богаты? процесс пошёл, Бог огля-
нулся, ну что же ты вдруг друг запнулся, а жизнь
прожить не поле перейти, стихами умастил доро-
гу, упал и не разбился, понемногу, идём, идём,
уносим ноги, (мы от себя) жизнь подарил, а слово,
не пришло, две вещи независимы, друг другу
недостаточны они, а, необходимости, увы, не
порождают надобность, нужду, что мило нам,
как пряность, и как соль, в себе он содержал,
позволь, не...

Явится он ни смог, как смог на голову, проти-
востоит дракону, Индрик, трубу прикрою или
заколдуем, не пустим змея, в Нави пусть муд-
руем, он демон, царь, жена его «Прасковья», а
брат козёл, сын Вия, Пан, не скрою, победа с
честностью, и низостью жестока, а он сорвал с
него два клока, чуть было не упал, единорога
оседлал, он свет и тьма, он воин ратный, и до-
блестно отважно беспощадный, подл и лют,
Змиулан его зовут.

С перебитым крылом, вот те крест
Я упал за углом, оглядевши окрест

Отдышаться успел
Еле вслух прохрипел:

-Какие к Богу полеты
В субботу
С пятницы все люди беззаботны

Вдруг, нежные глаза,
Небу хвала!
Меня чиркнули невзначай
- Как вас зовут?
– Алла! Алла!
Как эхо прозвучало

И я растаял,
Перья теряя
О Алла!..

Толпа, опасность в ней не спит средь темной ночи
Здесь каждый норовит тебя прельстить сквозь очи
Пороки, ласково и тихо пачкают светлеющие души,
И тело жертвы распластав на алтаре, съедают уши.

На зрелищность снискала цену темнота людского зла.
Примером, жизнь быка, что до корриды тиха и сладка
Но разыгравшись в беге за иллюзией дешевого экстаза
Он снова принимает смерть, толпы кровавого приказа.

Жестокость и бесчеловечность средь скопления людей
Меня не редко выводили в новый круг...

Я с табуретки чуть не упал-
Когда вдруг случайно узнал,

Что Табуреткин гробит ускоренно
Наш боевой арсенал!

Стук… это закончилось время,
Быть в котором суждено его же бремя…
Он спасал, он помогал…
Последний вздох — и он опять промолчал…
Паук — вроде насекомое,
Но его судьба изменила многое:
Не жалея сил своих,
Отдавая жизнь за его родных.
(Юлдашев Санджар)

Паук родился из яйца
В квартире одного жильца.
Пока он рос, любил играть,
И как-то вышел погулять.
Мечтал он на ногах восьми
Весь мир однажды обойти.
Но не давала мать легко
Уйти от дома далеко.
Вернувшись, он увидел вдруг...