Упадёт последний лист

У каштана, как у семинога,
Лист имеет семь зелёных ног.
Ну и что,-вы скажете,- такого,
Просто он древесный антипод.

Целое семейство семиногих
На каштане продолжает слёт.
Осенью, от заморозков долгих,
Вся толпа возьмёт и уползёт.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014

«Бросившие Родину на растерзание, врагам,
сытые и довольные, а как кажется вам, кто
лучше? первые или вторые?» думал петя,«за
то живы, счастливы, на этом свете, а первые
на том», «и я всё о том, а как ещё последним,
стать первыми, истина ведь дороже, дружбы?»
«дороже, только прошу тебя, не криви, ты, сво
ей рожи».

Надежда умирает последней?
Нет, последней умирает любовь.
На земле все любви подвластно,
Лишь она нашу греет кровь

Конечно, Надежда и Вера
Значат много, но как без Любви?
В Надежде и Вере есть мера
В Любви все безмерно, пойми.

Без меры - надежды и веры,
Без меры - печали, тоски
Цветов и улыбок без меры,
И счастья так много в любви!!!!

Лишь любовь нам жить помогает,
Проливает небесный свет.
Да и жизни без нее не бывает.
Нет любви - и надежды нет!!!!

Вот вдрызг бьётся вся жизнь.
Может быть участь, не просто каприз.
Разом рассыпались грёз миражи.
Лечу в неизвестность, как с веточки лист.

Как быть? В лодочке плыть
Вниз по теченью и вёсла забыть?
Вот лист на глади холодной реки.
Он там умирает, как я без любви.

Припев:
Любовь бывает сложна, она дана (одна) на двоих.
Не жги напрасно её корабли.
Нельзя (нам) с любовью затеять бои.
Разрушит сто преград сквозь боль утрат,
Умножит счастье во сто крат.

2
Сто бед будут не в счёт...

Что ж... в моей жизни...
Финальная сцена.
Сцена ЛЮБВИ...
И артистка на сцене лишь я.
Вера распята...
Душа на Заклании.
Так бывает... когда...
Под ногами пылает земля.

Я иду обжигаясь...
По сцене безмолвно.
Занавес поднят...
В зале выключен свет.
На небесах...
Грехи мои кто-то считает...
Но я не прошу...
Снисхожденья к себе у Небес.

Пусть будет так...
Сцена последняя сыграна.
Я осталась одна...
В этой сцене ЛЮБВИ.
И только прошу...
Опустите скорее занавес...
Может быть я...

И снова засыпает... мой уставший город...
Трамвай последний... катится в депо.
И этот тихий стук колёс по рельсам...
Вдаль убегая... колыбельную поёт.

Вокруг всё засыпает и даже фонари...
Своим уставшим светом... касаются земли.
Трамвай тихонько катится... колёсики стучат...
Стучат они как часики и тоже спать хотят.

По городу трамвай... катался целый день...
По кольцевой кружил... как будто танцевал.
Он целый день катал по городу людей...
И к вечеру трамвай... немножечко устал...

Из цикла «Великий и Могучий…»


Великий Пётр издал указ:
Кремлёвская охрана –
Что ни гвардеец – высший класс –
Силён, умён, подтянут…

Враз новобранцев строй возник…
Ждал первого вопрос.
«Откуда родом, призывник?»
«Москвач!» -- глас произнёс.

Сие услышав первый раз,
Служивый не палач,
Но всё же врезал между глаз.
«Москвич, а не москвач!!!»

Вот молодёжь! Всё нипочём!
Такой же призывник,
Едва назвался "москвачём",
Вмиг от удара сник.

Кулак, вдогонку "москвачам",
Ждал...

Осенний лист упал в зеркальную поверхность,
Едва коснувшись, понесло его вперед.
Его несло течением в неизвестность.
Казалось, сама жизнь его несет.

Отдавшись силе волн, он лишь качался,
Сносило вниз течением его.
Он с веткой дерева, где вырос, попрощался.
Он уплывал. И больше ничего.

Вот так и мы, пройдя свой путь до края,
Уходим в неизведанную даль.
Не умирая. Просто замирая.
Накроет нежно память нас - вуаль.

Твоя,.. земная, Тень,.. воображаемо,.. —
в движении,.. воистину неповторимо… У тебя…
…быть может, на стене. Или — по шторам,.. у окна…
Дыхание твое я должен слышать!..
…потаенно. Медленно вбирая шепот мысленный,..
тебя живую вижу!.. ТЫ. …во мне: в сознании всегда…
Я тоже,.. вроде, отвечаю что – то…
НО. Увы: Слова,.. — неумолимые,.. местами…
…смогут ли они в Пространство передать?
Всю прелесть тайного движения твоих ресниц…

А за окном осенние дожди… Сырые холода, уже…
НО. Мы...

Проходит жизнь, проходит, как весна.
Мелькают годы чередою.
И оставляют за грядою
То, что вчера она ещё несла.

Вот, вот пурга былое заметёт.
Казалось, в жизни всё случилось...
Но сердце, словно растворилось,
Тревога непонятная гнетёт.

Я вздрагиваю, задыхаясь. Вновь
Печаль мою надежда глушит -
Утешит поцелуем в душу
Последняя осенняя любовь.