Умирающему художнику

Не парили больше чайки над волнами.
Отшумели в летних сумерках ветры.
И стелились расстояньем между нами
недосказанности пестрые ковры.

Ворвалась, словно карибские пираты,
в нашу гавань вероломная зима.
И украсив, как художник циферблаты,
расставания будильник завела.

Что же это? Запоздавший миг расплаты?
Натянулась грузной карой тетева?
Убегаешь от себя, только не прав ты,
даже если виновата я сама.

Стаей чаек разлетелись дни былого.
Отшумевших лет шальной водоворот...

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Земля диковинных пейзажей
И цепи горных вернисажей.
Здесь кисть художника творит
Неповторимый колорит !

Земля дмковинных пейзажей,
Где цепью горных вернисажей,
Жемчужиной досель хранит
Пальмиры Южной колорит !

А в траве апельсин, как оранжевый отблеск заката.
Он уходит один, нет, его уводили куда-то…
До рассвета лишь шаг, остается дыхание смерти,
И в последних стихах вы поверьте, ему и проверьте.
Что еще в эту ночь, эту лунную ночь? Лишь соната
И не может помочь даже ангел, летящий куда-то,
- За душою спешит? - кто-то спросит, и отсвет покоя
За чертой, за границей, но откуда сегодня такое?

Безысходное чувство, что черные всадники немо,
Отпустились на землю, пленили бескрайнее небо.
Корабли...

Луна кусала сыр, как мышь,
а ты еще в ночи не спишь,
а ты читаешь что-то там,
как чернокнижник — свой Коран,
а ты гуляешь по волнам
сияний, комната — ашрам,
и хочется повыть и спеть;
ты капаешь чернилом в сеть...
* * *

Печали омуты глубоки,
и пьет она все наши соки;
но высшая бывает сладость —
когда печаль переходит в радость...
* * *

Когда обрушился последний мост
и нет назад уж отступленья,
мы делаем шаг, переступив погост,
в новую жизнь, как в преступленье...

Четыре дня еще и лето
Уйдет от нас, друзья.
Тепла нам хочется и света
Хотя б до ноября.

Художник осень разрисует
Лишь в яркие цвета.
Пусть бабье лето теплым будет,
Приятным как всегда.

Пускай дожди не льют косые,
Не дует ветер - зверь.
Пусть мысли добрые, не злые,
Чтоб было всем теплей.

Четыре дня еще и лето
Уйдет от нас, друзья.
Тепла нам хочется и света
Хотя б до ноября.

Голос охрипший. Кончилась плёнка, нечего петь.
Ветер затихший. Кончилась ночь, остаётся смотреть.
Как приходит с востока свет, дающий любовь и тепло,
Остаётся смотреть, как он превращает воду в вино.

Необъятное небо - синим, раскрасил безумный художник его.
Кусок чёрствого хлеба, гитара и песни – это счастье моё.
Отбери, если сможешь, всё, что я нажил непосильным трудом,
Отбери моё тело. Есть небо – твой суд свершится на нём.

Я знаю, есть люди, которых можно любить и можно им верить...

Золотым кружевом вышито Солнце,
Довольна осока сладчайшей росой,
Заглянет улыбкой шальною в оконце
Пугливая денница рыжей лисой.

Белизну облаков в синеве разгадаем,
Из фарфоровых слоников слепим мечту,
Разноцветная нить небосвод залатает,
Набирая сквозь пальцы руки высоту.

Колокольчики в поле над ветром смеются,
А ромашки беспечно играют в любовь,
По лесу волною дурман разольется,
Земляникой малюют художники кровь.

Я гуашью разукрашу твою жизнь не цветную...
Я маг и волшебник. Я умею творить.
Хочешь я тебе нежность свою нарисую?
Хочешь стану тебя еще крепче любить...
Я бродячий романтик,художник беспечный...
Я гуашью тебе слова нарисую
В красках истина вся и наш путь бесконечный.
Так давай же раскрасим жизнь нецветную...

Он предложил. И чего? Бога ради!
Нужно ему - почему бы и нет.
Вольный художник на Старом Арбате
Нарисовал стихотворца портрет.

Век завершался. Генсека-милашку
Запад напутствовал, чмокая в лоб.
Монументальность сигала в шабашку,
Поступь державная - в частный галоп.

Память о времени... Больше для шутки,
Скрепкою скрепленный влево и вкось -
Ваучер долго лежал на рисунке,
И пропитал его чем-то насквозь.

В клочья - творение! К чёрту в болото!
Память о времени: скрежет и стон -
Как...