Улыбнулись

Понедельник - тринадцатый день…
Китобой отдыхает на шконке…
Солнце спряталось в тучную тень…
Ну а мне улыбнулась девчонка,

Что дарила красивый букет
Роз альпийских – таких и не знал я,
За один только спетый сонет
В пустоте полутемного зала.

Знак судьбы или просто сошлись
Звезды в небе бескрайней Вселенной…
Звуки музыки нежно лились,
Когда пел лишь тебе я - «Елена!»

Эта песня, как мостик из слов,
Нас связала на время незримо.
И финал из чудесных цветов
Это было так добро и...

По дорожке золотой подойду к закату,
Протяну к тебе ладонь, солнышко сердечное:
“Забери мою тоску, муку бесконечную,
И печаль возьми с собой только без возврата,

Подари мне лучик свой и согрей надеждой”.
Улыбнулось солнышко весело янтарное,
Ореолом, высветив лето лучезарное
Заревом рубиновым. И с любовью нежной

Одарило радостью и теплом согрело,
Облачило в светлое чудо одеяние.
Вот и затуманилось прошлое страдание
На пути к главе другой, со страницы белой.

Когда ждать я устал, когда прочь улетела надежда,
И вино не пьянило, и жить не хотелось -
Ты вошла, будто в комнате где-то в соседней сидела,
И взглянувши серьёзно, вдруг так хорошо улыбнулась...

Как была ты храбра. Так храбры быть не могут мужчины -
Разве в гроб одевая себя, коль смеются при этом:
Так дрожащие пальцы твои по одеждам скользили,
Чтоб впервые предстать перед кем-то, прикрывшись
одной наготою...

И смотрели на грудь твою все зеркала в этом мире,
И все травы...

Уныло сердце улыбнулось,
Глаза печальные открыв,
Тоска в сомненье окунулось,
Холодная душа застыв,
Без слов и даже объяснений,
Мне всё понятно, извини,
Давай без лишних приключений,
Скажи последние, прости,
А дальше будет по-другому,
Не привыкая ни к кому,
Прилягу отдохнуть к забору,
Оставив тайны лишь ему,
Скажу, везёт тебе зелёный,
Ты не любил и не страдал,
Суровой жизнью обречённый,
Ты много лет вот здесь стоял,
Тебе не ведомы обманы,
Твоя душа чиста, пуста...

Я проснулась утром рано.
Солнце бьёт в глаза.
Улыбнулась я, и снова -
По щеке слеза.

Как мне не хватает, милый,
Твоих сильных рук
И улыбки нежной утром,
И горячих губ...

Разбудила б поцелуем,
Обняла б тебя,
И тебе на истерзанье
Отдала б себя.

А потом смотрела б долго
Я в глаза твои!
Как надёжно! Как спокойно
На твоей груди!

...Я слезу смахну рукою,
К фото подойду.
Я люблю тебя, мой милый!
Возвращайся! Жду!!!

Небо серое, город каменный.
Завершалось холодное лето.
Мы с тобою, как неприкаянные,
На дороге столкнулись где-то.
Подошла ты, сказала: «Надо же,
Неужели не узнаете?», -
Улыбнулась хитро.
И радостно подмигнула: «Я ваша тетя!»
И пускай мы не виделись много лет,
Вновь с тобой ни за что не расстанемся.
Если в сердце для близких местечка нет,
Что святого в душе останется?

- Оттого, что дела не совсем хороши?
Отчего ты несчастлив, старик? - От души. -
Улыбнулся печально и строго:
- Оттого, что в народе, какой он ни есть -
Не осмеяны правда и совесть, и честь.
Я несчастлив
по милости Бога.

Судьба ему сегодня улыбнулась!
Сегодня пуля-дура промахнулась,
когда он в рост рванулся из траншеи....
Лишь жаром смерти у плеча да шеи
вздохнула тяжко, уносясь в рассвет,
да у виска едва заметный след
вплела свинцово-серебристой прядкой,
в волос ржаных, упрямых беспорядки!

Ему ведь – тридцать три, припомни дату,
с кем в возрасте роднит она солдата...!?
Тот шёл со словом, этот – с автоматом,
тот был безвинен, этот – виноватым,
хоть оба, говорят, желали мира.
Но парадокс - за мир...

Показал девочке любовь.
Говорил девочке «поверь!»
Взял
и указал на дверь.

Согревал снежинки на руках,
Рассыпал слезинки по земле,
Больше всех досталось мне.

Я сломалась, словно спица в колесе.
Голова была тобой забита,
Все боялась,
что тобой забыта.

Пришел на цыпочках,
Разговаривал шепотом.
Я улыбнулась,
и проснулась.

С интеллектом очень огромным
В школу утром едва собрались.
Там покушали очень скромно
И к компьютерам понеслись.

Но облом…Кабинет на замке,
Улыбнулась нам эта работа.
И стоим мы в глубокой тоске,
В огород нам идти не охота.

Но пришлось: там мы делали всё, что заставят,
Рамки с плёнкой носили в подвал,
А потом мы копали, копали, копали
И Санёчек Саньку по башке надавал.

Не желаем работы муторной,
Нам лопаты нельзя доверять.
Завтра сядем мы за компьютеры,
Будем мышкою...