Уловить

Деревьев обнажённых канделябры.
Сон фонарей плывёт в перспективу,
словно огни Святого Эльма.
Амальгама
тоски речной рихтует грязь и глину.
Арктическая радуга проспектов.
Мостов и мостовых гудящий улей.
Забьётся сердце, причастившись ветра,
как Шумана квинтет под толщей шума.

И вот – душа весны – протяжный выдох
и право на глубокое сиротство,
где музыка всегда находит выход,
качаясь вслед трамвайным отголоскам;
где чей-то шёпот, выпав из контекста,
скользнул по проводам на...

Тащусь по Мойке, тихо вечер тлеет,
Словно клоун сгоревшего цирка плетусь.
Закат над ломким силуэтом крыш алеет,
Мысли уводят совсем не туда, ну и пусть.

Рогалик Канала загибает перспективу в сторону,
Налип нежно-оранжевый свет на балкон.
Деля апельсинные дольки в отражениях поровну,
В двоящихся мазках бликов мерцал водоем.

Привычным маршрутом ковыляю как робот реликтовый,
На автопилоте бессознательно и устало шагаю.
Ну вот он — подъезд родной, дверь словно глаз выбитый,
Вваливаюсь...

Потух свет, прокричал петух (трижды), (а ты не
зряч?) и не зажечь свечи и не зажечь факела, и
не найти калач, крихту, (утолить голод), глотка
пресной воды, (капли), (жажду). (Холод не про-
гнать снегом? а жару бегом?) Факир был пьян
и фокус не удался, а так всё хорошо начиналось,
и конь не валялся, качался баркас на волнах, се-
ти в куче, (нужно заплыть и забросить), (чтобы
стать, лучше?), (осуществить улов?) песок на зу-
бах, (фенхеля плоды и укропа), чтобы ничего не
осталось...

Всё, правила нас упредят, от промахов и от
смятенья, ты соблюдай и меньше пренья,
пари братан, над пропастью сынок, не обг-
оняя время скок, а курица ты или птица, ты
постум, муж, а не девица, а правду не ищи
и лжи, не потревожит эхо пламя настолько
сильно сердце раня. Родился где ты там и
лучше, и не реви, сиди на круче и моря бр-
ызги не достанут, а с неба ливень и гроза,
коль под зонтом и мокасины и плащ, не из-
менить картины, ворюга ты иль кровопий-
ца, в ушко не...

Дремлет речка на закате,
Камыши шуршат вокруг,
И бегут волной колечки,
Превращаясь в большой круг.
А в кругу два карася,
Ловят Васю рыбака,
Или нет?!
Наоборот!
Это Вася ждет улов?!
- Эх, вздыхает червячок,
Я попался на крючок.
Или нет?!
Наоборот!
Это Вася - дядя кот,
Прицепился на крючок?!
Долго, долго совещались
Червячок и караси,
Кто кого же все же ловит
От заката, до зари.



© Copyright: Энжела Полянски, 2014
Свидетельство о публикации №114050407344

или поражённому в голову и отданному в пищу
людям пустыни, во веке веков и поныне, (живо-
мёртв), или как? удою вытащенный и верёвкою
схваченный за язык, (к-вак), и железной хваткой
за кадык, в ноздрях его кольцо, (и визг «ик»),
«игла-спица, проколет челюсти,» - кротко-глас,
просьбы-мол, (раба- стон), «не забавы ради»,-
молвил он, на продажу, целиком или частями?
купцам хананейским и нам с вами, пронзённый
рыбьей острогою, (с рукою на его голове), пом-
ни о главном и помни...

Ничто не может перевесить,не только слезинки
ребёнка, но и родителей, потерявших на поле
битвы, сынов и дочерей своих,(смертью смерть
не поправ), а кто виноват, а кто прав, на страшн-
ом суде, как впрочем и тебе и мне предстоит от-
ветить и нечего здесь углы метить, вопрос один,
как остановить бойню, крови -ток, олигархи, пе-
редел производят, а чубы трещат у рабов, вот т-
акой у них и улов, (говорить только по-татарски,
по-русски или на мове, крим, не заставить) и не-
чего тут собою...

Сдержанный шик Парижских улиц,
Тепло осеннее, мечты...
Словно подростки в шумный улей
Сбежали мы от суеты.

Пусть на двоих уже не сорок,
Багаж - по куртке и зонты!
Бодрящий кофе, счастья шорох...
Монмартра яркие холсты.

Ветер ворчит, лениво дремлет
Как в сказке время. Тишиной
БерсИ* укрылись мы, поверив,
Что чувствам нужен мир иной.

Солнечный полдень в царстве страсти,
Рисует Сена миражи...
Каменный рыцарь - город счастья
Мгновенно души обнажил.

Сорвал всю фальшь с нас дух...

Скорее поправляйся, до тепла
Напрасно не болей, займёшься бегом
Здоровым организмом расцветёшь,
Побольше спи, и по часам обедай.

Надеюсь, свернёшь горы за уют
Прости, что я не тот, кто ищет взглядом
Кто, бережно укутав, варит суп
И заставляет кушать, словом, - надо!

Целуя осторожно в тёплый лоб,
Ни как отец, ни словно брат, ты знаешь…
Как муж, способный развернуть омлет!
«Любимая, не кипятись, растаешь!»

Прости, теперь всё валиться из рук
Представил, как с больными обходиться...

Парочка обиженных медведиц
звездною тропинкою бредет.
Пасечник – зловредный, старый месяц
на всю ночь от них припрятал мед.

Обошел все ульи, соты вынул
и в свою корчагу положил.
И бредут медведицы уныло.
Им бы меду, чтоб набраться сил!

Об одном мечтают бедолаги:
на заре старик опять уснет,
и из опрокинутой корчаги
потечет по небу лунный мед.