Ульяна

Вишур родимее и ближе
Мне снится только по ночам,
Увы, я не бывал в Париже
И славу Родине отдам …

Нынек здесь рядом по соседству,
Село большое , магазин ,
Тут проходило моё детство –
Здесь брали с бабкой керосин…

Мы восемь вёрст шагали пёхом,
Уставши , высунув язык,
Для взрослых даже путь далёкий,
А в пять то лет - совсем «кирдык»…

Палило солнце нас нещадно,
Дорога пыльная была.
«Давай, внучок , присядем , ладно,
Успеем мы ведь до темна…» -

Мне бабка говорила тихо...

Вдруг уловила Света свет

Там, где казалось, света – нет…

А ведь от Светы – света свет…

Побольше бы на свете – Свет!

Мимесис, как мимика, того, кого-то, повторы,
те, что единичны, лишь личности подвластны,
что отличает, нас, от тех, что так похожи на лю-
дей, но ими не являясь, те оборотни духа, улы-
баясь, той тьме, и думая, что всё у них, на мази,
а сами дьяволу, ту службу заклиная, несут, кло-
нируя, себя, и думают, что Он, сего не видит, и
всё простится, безверия предел настигнет, попав
в те сети, не уйти, раскаянья на грани не найти,
лишь крик и слёзы, той ругани, души морозы,
оттаять, нет...

Отпустила Осень
Бренную слезу.
И украсив проседь,
Снова на балу,
Меж дубрав и сосен,
У пруда, озёр,
Расстилая новый
Свежести ковёр.
Из травинок, пыли,
Паутинки слов,
Из сорочей "были",
Собрала улов.
И на лунной нити,
В ожерелье бус,
В вековые блики,
Нанизала блюз..
С ним переплетая
Ежечасный труд,
Собрала, играя
Квантовый"салют".
Пригласила песню,
Пригласила стих,
Музыкой чудесной
Душу обольстив.
И вдохнув глубОко,
Вышла танцевать--
В жизни синеокой,
Лебедем летать...

Я чувствую, как декабрь под лопатками хлопает крыльями,
хлюпает носом, разбредается темными ульями, кровью подвальной,
наростами льда и снега на скатах крыш, убаюканных ветром полуночи,
пробивает насквозь дыхание.
И ты стоишь посредине нагого пространства, агнец невинный,
колышешься прутиком вербы, каменистая вена реки
целует твои глаза, внимающих какофонии сумрачных
грез. Тебе ли бояться белого пламени декабря,
когда след твой - южная песня чаек, зеленые ставни
кедровых аллей и...

Мир летящий в тар-ра-рам!
Там,
Где своё я, никому,
Не отдам!
Где не верится в Завет -
Бога нет!
И слова Его ко мне -
сущий бред!
Плачу ль я, смеюсь.
В ответ -
Бога нет,
Мир летящий в тар-ра-рам
По делам.
Ветхий, Новый ли - Завет,
Плоть не храм!

Уле-тает жизнь моя
В тарр - ра - рамм...

Желаю всем влюблённым на земле,

Суметь, (сгорая от любви в огне),

УСЛЫШАТЬ -- сердца милого цветенье,

УВИДЕТЬ – голос вдруг в кромешной мгле!


В стихах не уловите смысла ложного...

Для любящих нет, к счастью, НЕВОЗМОЖНОГО!

По подоконнику печально
Текут осенние дожди,
И слышу птицы крик прощальный:
«Ах, лето, лето, подожди!»
Сквозь сумрак утра различаю,
Рябины алой силует,
В дыханье леса ощущаю
Прекрасной осени портрет.
Златые кудри нежной девы,
Копны багряные волос –
И волн чуть слышные напевы,
Под шепот худеньких берез…
И ветра шум в дубовых кронах,
Немые блики тишины –
И птицы певчие в коронах,
Дорожки млечные луны…
Брожу один среди дубравы,
Тропинкой тайною своей,
И не желаю денег, славы...

На высокой нотке,
Оборвётся вскриком,
Песни век короткий,
Тихо в мире сытом.

Тишиной звенящей,
Меня мир оглушит.
Жизнью сытой спящий,
Он не слышит души.

Души что проснулись,
Спать ему мешают.
В лабиринте улиц,
Они здесь плутают.

Каменные соты,
Улей-город строг.
Серые в нём ноты,
Каменных дорог.

Став тревоги нотой,
Песня-крик умрёт.
Но проснулся кто-то,
И он допоёт....
Марковцев Ю.

Как плохо это делать в темноте,
Когда глаза уже привыкли к свету,
Когда и стали мы совсем не те,
Когда так долго не вернемся к лету.
Когда дыханья не уловит слух,
Когда и пальцы не помогут в ощущениях,
Когда считаешь за окошком мух,
Когда ты пребываешь весь в сомнениях.
Как плохо это делать в темноте,
Когда не видно лиц и выражений,
Когда на самом деле мы уже не те,