Улице

В душе моей темно, холодно, пусто
Ты - лучик света в ней, с тобой мне не грустно
Тишину мою убей, чтоб застучало в груди
Теплом своим согрей касанием руки

Я люблю голос твой - столько радости в нем
Поговори со мной неважно о чем
Позови среди ночи, рано утром разбуди
Расскажи мне новость, на прощание обними

И ничто на этом свете не изменит мое мнение
И никто на этом свете не заменит тебя
И в капризы по весне и в осенних сомнениях
Я буду говорить тебе: Я люблю Тебя

На улице снег...

робкий маленький лучик послан утренним солнцем,
что б надежду на счастье вы смогли разглядеть.
просто душу откройте… ну хотя бы оконце…
он хороший и добрый… вас сумеет согреть.

нежно тронет теплом наболевшую душу
и по сердцу ладошкой своей проведёт,
вашу грусть в одночасье своей лаской разрушит,
и прекрасные чувства в вашем сердце найдёт.

не заметите сами… как ему улыбнётесь,
груз проблем, сбросив разом с распрямившихся плеч,
а потом… как ребёнок… просто вы рассмеётесь…
только...

Канал Грибоедова, тень, облака.
Сминая сердца покой,
Мелодия тонкая издалека
Плывет над темной водой.

Застыли прохожие, город умолк,
Затих, перестал дышать.
Струится по улице нежности шелк:
Так музыка хороша.

Прозрачное небо, неяркий закат.
Немею, нет сил уйти.
Играет на флейте слепой музыкант -
Мальчишка лет двадцати.

Ночь. Город. И я,
Иду по тёмной улице одна.
В душе тоска, на сердце боль!
Зажав в тисках, иду как моль.
Куда иду? Сама не знаю,
Курю- опять бросаю.
Устала я, устал и ты,
Дак помоги покой найти!
Давай уйдём от суеты,
И улетим туда, где будем вместе я и ты!!!

На ветвях в дырявой кепочке
Паучок сидел на веточке
И сучил ногами жалостно:
– Помогите мне пожалуйста.

Я больное насекомое,
Мои лапки босикомые,
И, весь день живя на улице,
Стал я с возрастом сутулиться.

Моя веточка корявая,
Моя сеточка дырявая,
Мои глазки слеповатые
И забиты уши ватою.

Прилетели мухи добрые:
– Вот, клубника, нами собрана.
Ешьте всё, не возражаем мы.
Угощайтесь, уважаемый.

– Ах вы, глупые создания –
Отвечал он в назидание
И неспешно мух доверчивых...

Красивая женщина - это профессия.
И если она до сих пор не устроена, -
Ее осуждают. И каждая версия
Имеет своих безусловных сторонников.

Ей, с самого детства вскормленной не баснями,
Остаться одною, а значит - бессильною,
Намного страшнее, намного опаснее,
Чем если б она не считалась красивою.

Пусть вдовы листают романы прошедшие,
Пусть бредят дурнушки заезжими принцами,
А в редкой профессии сказочной женщины
Есть навыки, тайны и строгие принципы.

Идет она молча по улице...

Всё повторяется опять с начала.
Всё повторяется, я снова узнаю.
И мне судьба всё ту же жизнь дала
И я на том же месте как всегда стою.

Иду по улице и чувство странное пугает.
Как будто повторяю всё уже в который раз.
И разум мой вокруг откуда то всё знает.
Всё кажется знакомым вдруг для глаз.

От повторений копится во мне усталость.
И хочется всё это взять да разом оборвать.
А в душу обречённо шепчет вялость:
Живи -что суждено тебе не избежать.

А мне не хочется так жить, без...

Моё самое заветное желание:
Чтобы счастье каждому и всем!
По заслугам было чтоб признание.
Неудач чтоб не было совсем.

Чтобы грустных не было на улице.
Чтоб друг друга не умели обижать.
Чтобы позабыли мы как хмурятся.
Чтоб без жалости могли своё отдать.

Люди милые, ведь так немного надо.
Жить по совести и зла не совершать.
За добро не ждать в ответ награды.
И уметь других всегда прощать.

Если б мог не пожалел бы жизни.
Чтобы было вам всем хорошо.
И пускай везде чужой и лишний...

Хихикает гадливо кто то за спиной.
Оглядываюсь резко — пусто ,никого.
Что ж ты такое,что играешься со мной?!
Пугаешь?! -Так скажи :зачем и для чего?

Быть может просто я сошёл с ума?
Не пью я горькую и даже не курю.
Иду ,а вслед мне что то говорят дома.
Всё! - Я назло назад не посмотрю!

Виденья ,шорохи ночной порой.
И звук шагов на улице безлюдной.
Как будто в нашем мире есть другой.
Другой , нам не понятный абсолюдно.

Быть может не всегда враждебный.
Но никогда не наш и мы ему...

...в продолжение моему стихотворению "Когда ты придёшь…"

Когда я уйду, на улице будет слякоть,
И осень укроет листвой заржавевшие рельсы,
Порвут воробьи промокшую хлеба мякоть,
Осыплется клён и в саду отцветут эдельвейсы.

Когда я уйду, мелькнут ролевые лица
Совсем незнакомых спешащих людей с чувством долга.
И лишь колесо продолжит ещё крутиться,
Продлив на мгновение время, но, впрочем, недолго.

Когда я уйду, завоют ветра балладой,
Назойливым эхом дожди пропоют с дна колодца...