Украли памятник доценту

Дворик наш не слишком шумный,
Хоть немного полоумный.

Всюду тишь и благодать,
Из подвала всё видать…

Вона дворник, дядя Гриша,
Вкруг столба метлою пишет.

Закорючки больно хитры,
Знать, «прочёл» с утра поллитры.

Кукле ноги рвёт Алёнка -
Нет прилежнее ребёнка.

Громко чмокая резинкой,
Книжку вслух читает Зинка.

Выпускник вчерашний Саня
На углу «тусует» Таню.

Вася рвёт дневник на части –
Вот уж двоечнику счастье!

Колесит по клумбам Петя
На крутейшем «лисапете...

В чёрном небе жёлтой птицей Месяц молодой
О судьбе своей, томится, плача над собой
Ветер зыбкий волны гонит по речной дали
Унося с собою в вечность тишину ночи

Млечный Путь под ноги бисер звёздный разбросал
И одну из них шальную Горизонт украл
Опьянев от летней неги Тополь холостой
Всеми листьями, волнуясь, говорил со мной:

« Не могу стоять здесь больше... без любви своей
Мы летели с нею вместе пухом тополей
Но разнёс нас Рок жестокий по краям холма
Слушай, будь же Человеком и...

Сидим уютно у костра,
Дым по ветру кидается в глаза,
Трещат в огне дровишки,
Ночные сумерки в низинах будто пышки.

Среди друзей идет неспешный разговор,
Как трудно жить, как по утру ветра сойдут с высоких гор,
А искры пляшут в хороводе над костром,
Мы все бежим, бежим, а встать, подумать на минуту, нет – потом.

Ночь медленно укрыла небеса
И там и тут сверкнет в верху звезда,
Повеяло с костра теплом
И разговор пошел о разном, о былом,

Дым кружится, потом опять в глаза,
Слеза...

Копоть, треск недогарков;
Дым несмелый струился,
Все скрывалось во мраке
В слабом свете свечей...
Лишь Марии воззванье
Душу жгло нестерпимо
И хотелось быстрее
Отыскать ей
Мечеть!

Ах, Мария, куда мне!
Это все для святейших.
Я же просто бродяга
Баб любитель и плут..
Но вот только воззванье
Обжигает мне душу!
И не может укрыться
Сердце в этом
Огне.

Это пламя, Мария,
Как твои поцелуи
Как объятий нежнейших
Полусказочный сон!
Это истина фурий
И букет...

Июльский зной, всем хочется прохлады,
Водой холодной жажду утолить,
Июльский зной, ломая все преграды,
Пытается рекорд установить.

День раскалился жаркою духовкой,
Пылает солнце в синей вышине,
Движения замедленны, неловки,
Всё замирает в сонной тишине.

Но, нет, ещё не замолкают птицы,
Зной прибавляет жажды и забот,
Живое всё в тени спешит укрыться,
Безоблачен, палящий небосвод.

И, кажется, вот-вот исчезнут тени,
Мороженое тает в зное лени.

Вечер лениво туманом ложится,
Между зеленых густых берегов.
И мне опять,как и в детстве не спится,
С песней ночною душистых лугов.

Где-то в ночи тишину нарушая,
Звездам свои шлет сонаты сверчок.
Быстро промчалась здесь жизнь молодая
С песней гитар под еловый дымок.

Лунности здешняя вновь душу греет,
Светом ласкающим ляжет с небес.
А ветерок сказкой старой навеет,
Мне не забытых далеких дорог.

Память напомнит задором мальчишки,
Детских фантазий-ласкающий свет.
Словно,когда-то...

Безоблачное знойное небо над нами…
А в пустыне Намиб дождей не бывает годами!

Если б попал я в пустыню Намиб,
То, вероятно, бы там я погиб.

Туда я уж точно не попаду.
Но и здесь я жариться не хочу, как в аду!

У нас дождевые тучи не вызрели.
Я вижу пустыню по телевизору.

В пустыне Намиб, где зной так жесток,
Растёт какой-то гигантский цветок!

Живёт он целых две тысячи лет!
Из древней истории шлёт нам привет.

Он жив под дыханием знойного ветра.
Корни его ушли вглубь на...

Мой оплавленный мозг,
Крытый шапкой волос,
Магмой в поры пополз
И снаружи пророс

Лишаем по лицу,
Сеткой красной в глазах,
И подобно свинцу
Заблестел на губах.

Я сижу словно тень.
И укрывшись в тени.
Даже двинуться лень.
Так и тянутся дни.

Не прохладней и ночь.
На полу лунный след.
И терпеть уж невмочь, -
Начинается бред.

Мой оплавленный мозг,
Жар не вынесши, сник.
Рубанул на износ
И потух в тот же миг...

Приснилось что я у весеннего сада,
Любовь повстречал на цветущем лугу,
Как замер в блаженстве волшебного взгляда,
Так взглядом её отпустить не могу,
Чарующий лик,- идеал обаянья,
Как солнечный лучик, спустилась с небес,
Вся в ауре нежной, овита сияньем,
Милейшая сущность,- творенья венец,
Она безмятежностью, стати прелестной,
Обителью ласки, красой колдовской,
Меня заманила в уют поднебесный,
Пленила мой разум, украла покой,
Поник без остатка, в сей образ чудесный,
Застыл, притаился...

Мир снова рухнул в бездну,
Но осталась тупая боль.
Я умру сама и воскресну.
Не умрет лишь моя любовь!

Эти родные, голубые глаза
Взяли вы под прцел,
Каленым железом на щеке слеза.
Он хотел остаться с вами, очень хотел.

Он не преступник и не бандит
У страсти хмельной оказался в плену.
Болит мое сердце, очень болит.
Вместе с миром жестоким иду я ко дну.


И там на дне моря
Укроюсь волной,
Я забуду про горе,
Стану я тишиной.

А вы на земле останьтесь.
Я вам не желаю зла...