Ухают совы

Лунный свет еле светит во мраке ночи,
Я сижу тихо дома, но прошу, не молчи,
Где-то совы летают и летучие мыши,
Ночные коты бродят по крыше,
На окне все сижу и читаю Коэльо,
Много мыслей настигло, поднялось настроение,
Только шелест листвы не имеет значения,
Этот сказочный звук - часть умиротворения.

Софер, писал тору, сфера перешла в тор,
афера в веру,……………………………….
песец бежал по тундре, искал полярную
сову, спросить хотел, где найти куропатку,
уж больно голодно, холодно, хоть ложись
в гроб руки складывай на груди, зажженные
свечи, цветки, венки, всё там, в памяти,
образ, погребения, или смерть образа,
солнце, взошло, рождение его, жаровня
полна углей, улей пчёл, свет лучей,
какой твой, всех успокой, расскажи
сказку и вся закваска………….

Нуллус, он как ноль, как Наутилус,
Литл, в ауте, на, пошёл, кто за мной,
Ой, вечереет, в глазах нули, как ноли,
Моли, молекул, крыльями машут, шут,
К слову, клоун, о лоне, луне, сове и воле,
Молчу, летя в пропасть, во сне, машу
Крылами, которых нет, что в ответ.
- Свет?
Только? он, ветер и стрела, охота, за
словом, нет улова, плохо, расставим сети,
силки, садки, капканы, удочки, вдоль реки
и на боковую, параллель, как рельсы, тук,
тук, тук, поезд идёт,
вставай...

Я хотел бы ветром быть,
над землёй лететь,
на полуденную сыть
с высоты глядеть,

пробежаться по траве
утренней порой,
поглядеть, как соловей
трелит за горой,

прямо из дворца небес
прилететь, шурша,
в изумрудно-летний лес —
к гнёздышку чижа, —

вместе с облаком вздохнуть
розовым дождём,
на рябине отдохнуть:
что же, подождём!

Что же, не в последний раз
я один в лесу!
Слёзы грустных волчьих глаз
ветром унесу,

серебристого ручья
расскажу печаль,
клешнерукого рачья...

Дух осени –
расстрелянная ласточка –
ожог фантомной боли.
Крадется сердце проседью
в багрянце рощ,
и колосится в поле
ливней урожай.
В осипшем горле
водостоков –
гниль пряности
и холодок угрюмый.

А мне – не жаль,
мне пить до дна
микстуру
свинцовой крови
рек
в туманной жабе
солнца,
да у окна
срисовывать закат.

А я, не прочь,
колоться льдом поутру,
и перламутром
лиственной волны
гнать тень в глухую ночь,
во взор совы
бросать крыло нагое,
свинцовой кровью рек...

Одинокий вечер гладит нежно плечи,
И со мною смотрит в тёмное окно,
В неизвестность дали, жизни-расстояний,
Увлекая в грёзы лунным серебром.

Где-то блещут мысли по волне речистой,
Где-то совы гукнуть, где-то снегири
Собираясь в стайки, явятся украдкой
В стылые морозы шёпотом зимы.

А пока расцветом дышит бабье лето,
То дождями кроет, сыпет, то, лучи
Солнышка земного, ласкового зноя,
Крася все верхушки в нежный цвет зари.

Улыбнусь я в вечер, зажигая свечи,
Пусть достигнет пламя...

Свершилось, череда, теперь трава, и мята мелиса,
пустырник, хвоя, то успокоит нервы, струны,
мелодий тех металл, смягчится, сталь в медь,
а олово в свинец, а дальше в ртуть, размажем
по стене, заснём мы как-нибудь, уже светает,
мышь всё съела, спит, сова осталась, ворониха,
в печень метит, лиха украинская ночь, обруч,
сказал он слово, попросили, а почему не знал
он сам, так вышло, и печаль развеял, ни потому,
он просто верил, ярило не погаснет нет, взойдет,
сон разума развеет...

Лиску мучает вопрос:
Чтобы знать, совать куда
Любопытный длинный нос,-
Нюх важней иметь тогда,
Иль роскошный длинный хвост?!

В безутешной душе поэта
Излечи неизменную грусть.
Если б я и скитался по свету,
То заранее знал, что вернусь.

Не припомню: в России иль где-то
Видел я и павлинов, и сов...
Но не видел я лучше рассвета,
Чем над крышами наших домов.

Человек я — что вольная птица,
Лишь бы ветер и лишь бы насад,
Чтобы смог наконец насладиться
Чувством века, а после — назад!

Я такой красивенной пороши
Не видал ещё в наших краях,
Оттого я сегодня хороший,
Как услышанный Богом монах.

Июнь 1998

Медленно мякиш черствел,
В поле колосок созревал.
Мудро волос седел.
В печи уголёк догорал.
Гордо закалялась сталь,
Жарко обнимал рассвет.
Точно зуб на зуб попадал,
Каждый был затронут нерв.
Глупый задавал вопрос,
Умный всё давал совет.
Настырный совал всюду свой нос,
Хитрый запутывал след.
Резко обрывался сон,
Страх щекотал живот.
Плавно обтекал закон,
Бегущий вдаль ручеёк.
Падал от усталости вол,
Муравей нёс добычу домой.
Бесстыдно задирая подол,
Смерть...