Ухать

Прищурю глаз - уже не ярка
Картина гаснущего дня
Вот бы так с ухом, но конечно
Несовершенна физиология моя.

В нос можно бы засунуть палец
Ну рот понятно - на замке
Последнее отверстие, что в теле
Закрыто как бы само по себе.

И все, ушел в себя.
Меня не ждите
Однако сразу разбудите
Когда у вас найдется три рубля.

Август метёт теплом.
Сонная слабость лета.
Солнце за облаком –
мёд с молоком.
На километры
звенят гладиолусы,
астры и георгины
На голос реки
слетаются плачем ивы.
Червлённая тушь восхода
марает бумагу неба –
ни дня без строчки.
Влагой
слёз
мы расточает друг друга.
Последняя слабость лета.
Пыльный трилистник,
тронутый Богом,
колышется вслед.
Преданием устным
шепчет на ухо
осень.
Постой,
не спеши,
присядь на дорожку,
слушая ветер
в прихожей,
как бархатный проигрыш...

Услышь меня навозный жук
К тебе взываю я упорно
Стал жертвою душевных мук
Столкнувшись лбами на дороге торной

Не нужно ухо щекотать
Ступай себе и прочь с дороги
Коль ты не смог меня поднять
Не вытирай об меня ноги.

Гонения черти
Плети зоофилов
Канувшие в лету вилы
Цунами аккордов
Радуги фортопиан
Пан Абам
Дорога на широту и долготу
Вату в уши
Ту-ту
Диагональ треугольника
Твоей сестры муж
Грузин
Тамада
Свадебный доктор-гинеколог
Да твой, Вика, проктолог
Диетолога покровитель
Да, твой Витя
Пососун
Щеглов фарсун
Шестёрки чесун
Покрасневшие перепёлки
Рыбацкий нож тебе в бок
Ёж тебе на биток
Фауну в флору
Лора в бемоль
Моль в глаза
Лысого об унитаз
Метостаз тебе в ухо
Пошли вон...

Заметно стало как день тает
И словно демонша летает
Тоска меж струями дождя
На ухо что-то говоря.
Словам я верить не желаю
Все это кажется, я знаю
Останусь снова я один
И под дождем плетусь я в магазин.

Поэты это – супер слухачи,
Идет чрез них поток энергий,
Им шепчут бесы на ухо в ночи
И ангелы! – и ангелы поют наверно.

Спор продолжается, и нет решений,
Как у Стругацких там - в «Лесу», -
Все - Заболачивание или Осушенье?
Пророчу ль я, иль вздор несу?!

Ты как-то стала часто сниться,
И это видно, не спроста.
Твои глаза, твои ресницы,
Рукою только не достать.

Ты не уходишь, остаёшься.
Твой взгляд прожжёт меня насквозь.
Ты улыбаешься, смеёшься.
Во сне с тобою мы не врозь.

Вот губы нежным поцелуем,
Моей касаются щеки.
Спадают волосы танцуя,
Одним движением руки.

И голос твой, такой знакомый,
Мне шепчет на ухо слова:
«Мы не спешим, ведь мы же дома.
Скажи, я разве не права?»

Права, конечно, я не спорю.
Вот только близится...

Ты ушел из жизни, а из сердца нет,
Я,опять, сготовила на двоих обед.
Твой салат любимый,рюмочку вина,
Как же мне привыкнуть,что теперь одна.

Ты ушел так быстро,не предупредил,
Перед сном у печки ты не закурил.
Не храпишь под ухом, не мешаешь спать,
Некого, теперь мне, по утрам обнять.

Нет посуды грязной, крошек на столе,
Сети паутины на моей метле.
Тихий телевизор, нет футбольных драм,
Не ругаешь матом ролики реклам.

Все теперь другое, все теперь не так,
И на кухне,снова...

Твои замёрзшие руки,
сродни ветвям,
утратившим листья.
Твой голос – осенний бархат,
упавший на камень земли.
Мглистая осень
снова в моде,
и ночь с бокалом игристого
входит в твой дом, как в пейзаж,
чтобы признаться в любви.

Пёрышком бледного света
месяц щекочет за ухом.
Голос – как капля дождя,
озвучившая карниз.
Всеми оттенками кобальта
небо набило брюхо,
и перешло на шёпот,
словно осенний бриз.

Вчера я видел фильм (1). Там русский Ваня
Себя Исой переименовал.
Рождён в чеченских войн кровавой бане,
Он к Магомета «истине» пристал.

Его родитель, офицер российский,
Чеченку изнасиловал, злодей.
От этого союза в крови склизкой
Родился полукровок средь людей,

И так возненавидел он папашу,
Что обратился искренно в ислам.
Доселе Запад вешает парашу
На уши идиотам и ослам,

Способным верить в бред кобылы сивой,
Что русскому, дабЫ хорошим стать,
Расстаться надлежит навек с...