Ухает филин

Сидим за двумя засовами -
В экранах глаза гостят.
А месяц, как нарисованный,
И крыши под ним блестят.

Туман до еловой чащи
Дополз, и луга умыл…
В ночном «горемыка-пращур» -
Патрицием знатным был!

И ухали рощи совами
На свет имперской луны.
А мы - за двумя засовами,
Заморским умом сильны.

Хочу умереть среди ландышей,
Разлёгшись на мокрой земле,
Где травы танцуют канкан души
В вечернем параде-алле. *

Глядеть в облака вислоухие,
На ранней луны башмачок,
И слушать как прямо на ухо мне
Поёт одинокий сверчок.

Почувствовать неба предвестия
В куплетах ветров-запевал,
Увидев себя в тех созвездиях,
Где я никогда не бывал.

Совёнок с совою беседует
О чём-то в подкравшейся мгле.
И пусть продолжение следует…
А мне хорошо на земле.

2009 г.

Офелия давно уже затихла
под холмиком могильным
и не ждет
когда небесная,
закатная
палитра
окрасит цветом
тусклый небосвод
и призраки отцов
уже не бродят
пугая стражу
в неурочный час
и лицедеи
в ухо яд "не ложут"
как это было
много-много раз
подгнил фундамент
в Датском королевстве
и Йорик бедный
пепелницей стал
но вновь и вновь
в своей улыбке детской
дарует нам
бесчувственный оскал
:-)

Отрезки жизни в образы людей
Переводить, нелёгкая затея -
В картины не слагается идея,
Но юность - ты:
Превыше всех идей -

Сидишь, по грудь закрытая травой -
С надеждой без каких-нибудь гарантов
В твоём венке с полсотни вариантов
"Не любит - любит" -
Нимб над головой!

Конечно, любит!
Ветер от виска
Подхватывает локон легче пуха,
И розовым просвечивает ухо,
И пахнет
Земляникою щека.

Уже от мыслей никуда не деться.
Пей или спи, смотри или читай,
Всё чаще вспоминается мне детства
Зефирно-шоколадный рай.

Ремень отца свистел над ухом пряжкой,
Глушила мать штормящий океан
Вскипавших глаз белесые барашки,
И плавился на нервах ураган.

Отец прошел войну, он был военным,
Один в роду оставшийся в живых.
Я хлеб тайком носил немецким пленным,
Случайно возлюбя врагов своих.

Обсосанные игреки и иксы
Разгадывались в школе без конца,
Мой чуб на лбу и две блатные...

Сегодня шестнадцатое,
Июль.
Жара обдает унынием
Мутные окна квартиры.
Федерико Феллини
И ночи Кабирии
На пару с взъерошенной псиной
Проедают время лета.
Мирное опустошение.
Южные сны при свете
Городского солнца
Льются дыханием винным.
Надоедливый шум
Мечты.
Та, что разбавить в силах
Последние сводки
Глухой пустоты
Утонула в московских пробках.

Семнадцатое.
Рюкзак с утра раздался пенной массой.
Бодрячком
Очередная порция скандала
С престарелым родственником.
И, все-таки...

Ясной, весенней порой
Пасся бычок на поляне.
Беленький, чистый такой,
Будто купался в сметане.

Хрумкал зеленую травку,
Хвостиком мух отгонял,
От наслаждения чавкал,
Изредко в травке дремал.

Только хорошего мало
В жизни бывает любой.
Крался с огромным кинжалом
Дядька разбойной тропой.

Он подошел осторожно,
Ухо бычку почесал,
Повод накинул надежный,
Пряча за спину кинжал.

Взялся за влажные губы...
Выдохнул коротко... Вжик...!
...
Что-то сказал очень грубо,
Кровь вытирая...

Две белых лилии на ухо мне шептали,
Роняя слёзы на моём окне,
О том, что будет с миром, с солнцем, с вами,
Когда меня не будет на земле...
Конечно, я не ангел. И не скрою,
Что им я не была и не хочу им быть.
Свои ошибки я смываю кровью,
И то вам, увы, не изменить.
Я перед НИМ отвечу по заслугам,
Пусть лилии роняют слёзы вновь.
Но утешать не станем их, подруга,
Ведь это не роса, ведь это кровь...

Полузакрытые глаза…
Ночной Ухты очарованье,
А по щеке бежит слеза
Над ухом жаркое дыханье…

Болит душа и ноет тело,
И ничего не возвратить,
Зачем с тобой он это сделал?
Хотела просто ты любить!

Себя за глупость проклиная,
И за закрытые глаза
Слова подруг ты вспоминала
Заплакала, опять слеза

Подружки, милые подружки,
Предупреждали, стерегли,
Слеза скатилась на подушку,
Как жаль, что не уберегли!!!!

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...