Углом

Тормознёт в сантиметре
от пропасти
Со всей пролетарской
ловкостью.
В багажнике – кучей
глупости.
В бутылке – лекарство
от тупости.
На торпеде – перчатки,
не пачкаться.
Но, хлебнув сгоряча,
озадачится.
Ну, забыла мешок,
неудачница.
Снова пыль по углам
попрячется.
Где-то как-то что-то
затеряно.
Выметать, вымывать
немеряно.
Подольше трудиться
придётся.
Бычок затушив,
улыбнётся.
Багажник открыл
пасть.
Заплакалось так,
всласть.
Ну, что ж, по одной
сбросит.
Давно...

В степи ковыльной - ночь родилась,
Укрыв курганы темнотой,
Фигура воина осветилась
Поникнув головой седой.
В костре горят, треща углями,
Все тайны прожитого дня,
Лишь освещая языками
Черты усталого коня.
Сражений пыл отображая,
И память незабвенных лиц,
Мерцаньем в звёздах отражаясь,
Искра костра упала ниц.
И Бог Войны спросил у воина,
Огнём костра в него глядя, -
- Ты, уважения достоин,
Спасайся, жизнь свою щадя.
Беги быстрее, до рассвета,
Под небеса чужой земли,
Оставив...

На остановке маленькой,
Что в конце квартала,
Сидело тихо Счастье
И на ветру дрожало.

А люди торопливо
Все мимо пробегали.
Сидело Счастье тихо...
Его не замечали.

И вот дождливым утром
Счастье ждать устало.
В углу на остановке
Просто пусто стало...

Нам помнить не мешало бы,
В пустые плача дни,
Что Счастье где-то рядом,
Лишь руки протяни...

Запах сладко-душистых роз
ото сна пробудил меня.
В перекрестках летящих гроз
я увидела, вновь, тебя.

Серебрилась в листве роса,
пробегали лучи в траве,
и искрились твои глаза,
о любви говорили мне.

На тропинке в песке сухом
мы стояли рука к руке,
повстречались здесь теплым днем,
прикоснулись к одной черте.

Быль и небыль сомкнули круг,
образуя, свой мир большой,
слышу сердца живого стук,
дышит тихо лесной покой.

Cколько нужно сказать тебе
о годах без любви в пути,
но...

Молчи, молчи, зеркало в углу,
Покройся пылью, мутью, пеленою,
Ничего не говори, тебя молю,
А, пробегая мимо, я глаза прикрою.

Каждый день перед тобой стою,
Взглядом проникая в серебряную гладь,
В зеркальном отражении я истину ищу
И сожалею, что ты не можешь лгать.

С надеждой в зазеркалье вновь гляжу,
Где тот овал лица и тот изгиб руки?
Отвернувшись, со слезами я спрошу:
«За что, ведь мы с тобою не враги?»

Ты было, зеркало, советчиком порой,
Наперсником, льстецом, а чаще другом...

Что лежит на верхней по-ло-чке
Не известно никому.
Много там, или вот сто-леч-ко -
Я пока что не пойму.

Может, там какая штучица,
Может, там какой секрет.
Догадаться не получится
И подсказок дома нет.

Ничего сильней на свете мне
Не хотелось так достать.
Я сложил на стол обеденный
Книжек – целых двадцать пять.

Полчаса пришлось помучаться,
Прежде чем наверх залез.
Вот она какая, штучица! -
Злополучный интерес.

Вот рука к секрету тянется,
Аж, от жадности вспотел.
Вдруг...

Любая живность рвется к свету,
На свет летит, плывет, ползет.
Мрак черный, мёртвый леденящий
Живому жизни не дает.

Природа в каждой нашей клетке,
Живое всё подвластно ей,
Всем управляет силой тонкой
И этой силы нет важней.

В балансе жизненных вибраций
Энергий зря не раздаёт,
Меняя формы, развиваясь,
Ничто напрасно не растет.

Для нас умышленно укрыта
Задача нашего пути,
По общей мерке не возможно
Сваё пристанище найти.

Своих достойны положений
Мы только...

Всё так зыбко… как будто на ощупь,
Словно стены вокруг из стекла.
И какие-то тощие мощи
Догорают в тумане дотла.

Не мои ли?.. Костёр этот странный
Всё дымится, но где же огонь?..
Заливают сердечные раны
Чем-то угли, лишь ложью их тронь…

Грусть цепляется пепельным гримом,
Облегает, как плотным трико,
На задворках ночной пантомимы
Удержать старый зонтик легко…


***
Вздувается парусом штора,
Окно задышало свежестью,
Рассвет разогнал все споры,
Но шрамы болят по-прежнему...

В сиреневых лучах твоей весны
Я разбредаюсь дивным лесом
Через брильянты бирюзовой тишины
Я снова возвращаюсь в тело

На волнах океанских гребнем вьюсь
С ума сводим влечением истомы
В небесных зеркалах жемчужиной свечусь
Прозрачным водопадом в бездны омут

Пылинкою в кусочке янтаря
Застыл на три тысячелетия
Нефритовым звучанием родника
Сбиваюсь в ритм космического ветра

Средь тлеющих углей переливаюсь перламутром
В закатном оперении небес
Рассеяно проистекаю бледным утром...

Cтихов написанных страницы

за ветром в Лету поспешат,

кружась, как призрачные птицы,

а, может, где-то полежат

в углу какой-то книжной лавки,

пылясь, забытые в тени....

Им иллюстрации и правки

уже, конечно, не нужны....

Их чьи-то души создавали

в надежде понятыми быть.

В них пели, плакали, играли....

Cтихи имели право жить.

Когда рука возьмёт их, снова,

откроет старые листы,

ворвутся в мир в порыве новом,

кого-то ждущие мечты.

Мелькнёт с обложки чьё...