Участь

У каждого есть в жизни полосатый путь,
Он то хороший, то плохой по всей своей длине,
И, кажется, что стоит лишь рукой взмахнуть,
И все прошедшее сотрешь, как краску на стене.

На самом деле все не так, и даже больше.
Я думаю, что это и сама ты поняла.
Когда полоски черные остались дольше,
Тогда ты в жизни горя напилась сполна.

Сначала мать с отцом «по-черному» запили,
Потом и брат на ту же тропочку во след ступил,
Подруги время все с весельем проводили,
А дальше вовсе крах...

В глазах твоих, милая, грусть задымилась…
Ещё бы! Ведь снова туман по лугам;
И лето, как колос созревший, склонилось,
Сломилось и мягко упало к ногам.
Над нами вожак свою стаю скликает.
Летит паутина, на солнце горя.
А в рощице волжской, посмотришь, мелькает
Упрямый и рыжий вихор сентября.
Вчера мятной свежестью веяло с поля.
Вишнёвый костёр наш у ивы горел.
И друг, говоря о свободе и воле,
Курил и на звёзды, прищурясь, смотрел.
Шёл танкер полночный, огни рассыпая,
И тою печалью...

Судьбою мира озабочен,
Смирившись с участью творца,
Гончар небесный - строг и точен.
Вращает звёздный круг… Отца,
По-прежнему, смущает глина –
Своей нестойкостью к дождям…
Он слишком мягким сделал сына,
И дочь нечасто ходит в храм.

День был тогда – не для творенья!
Но он рискнул. И результат
Парадоксален. Но сомненья
Гнетут… Он рад или не рад?
Ленилось солнце, плохо грело…
Быть может, следовало – в печь!
И как бы повернулось дело…
Не поленись бы он обжечь?

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

В граде Минске голос Градского
в душу лез с киноэкрана.
Струны рвал герой Киндинова.
Был герой смертельно ранен.
Ранен чёрною изменой, срублен саблею-бедой,
Загулявший, запропавший
парень молодой.
Мир картины романтичный,
поэтически условный
Ты душой не принимала,
твоё сердце билось ровно.
Ну, а я впивался взглядом
в глубину киноэкрана,
Был с героем вместе, рядом,
был, как он, смертельно ранен.
Нервы, что ли, расшалились?
Но уж очень были схожи
Две судьбы: его с моею...

Кто богаче всех на свете?
Кто поверит, кто и нет.
Но богаче всех на свете
Без сомнения, поэт.
Он в стихах взлетает к тучам,
Рыбой став, лежит на дне.
Все желанья и стремленья
Может сжать в одной строке.

Кто сильнее всех на свете?
Ищут все давно ответ.
Но сильнее всех поверьте
Музой выбранный поэт.
Ведь сломить никто не в силах
Крепость рифм, полёт строки
Коль стихи поэт напишет –
Будут вечно жить они.

Кто страшнее всех на свете?
Я вам дам такой ответ.
Ничего страшнее нету...

Лето настало, горячее, яркое.
Мир одарило своими подарками:
светом, теплом, виноградными гроздьями,
ржи и пшеницы златыми колосьями.

Лучиком летней зари освящённые
ждут нас вино и хлеба испечённые.
Всё человечество примет участие
в древнем, как мир, ритуале причастия.

Разве стоит любовь порицания?
Разве могут смешны быть попытки
Написать над закатом признания,
Пропасть пересекая по нитке?..

Разве должно предать откровение,
Если сердце твоё не шевелиться,
На дурных языков обсуждение,
Что без участи тайною делятся?

Так бывает, пыл испепеляющий
Лишь в одном ком-то жаждою душиться,
Но объект вожделенья не плавиться,
И река всё мелеет и сушиться…

Но не жалко того человечины
Тем беспечным, с пустыми кошёлками..,
Как от зеркала...

То зябко, ветрено и мглисто,
То солнце жарит аж до пят.
Шагают по свету туристы,
И им, как видно, чёрт не брат.
Куда вы, братцы, в самом деле?
Неужто нет других забот?
По тёплым хатам бы сидели.
На пляже грели бы живот.
По рынкам и по магазинам
Носились бы без выходных.
Остолбенев и рты разинув,
На цены любовались в них.
Так нет – вас тянет вновь в дорогу,
Опять вас манит трудный путь,
Чтобы промокнуть и продрогнуть
И чуть ли шею не свернуть.
И нет вам лучшего подарка,
Чем...

Я пленён своим же собственным конём,
Он несёт меня, куда захочет сам,
И не ясно у кого кто под седлом,–
Выше горы или океан?..

Я привязан толстым ременем к мечтам,
И растёт чрезмерно чрева аппетит,
В этом только с виду нету драм –
Для железа приговор магнит…

Это будто выбор выбирает нас –
Кто захочет участи лихой такой?
Просишь отпустить тебя хотя б на час –
Конь в ответ мотает головой…