Убирал барьеры

Так в 70-е кукурузу косили на корм…
Заготовка корма была на весь район!
Чтоб корма скату хватало до весны,
А молока и мяса хватало для страны.

В Союзе поголовья скота было о-го-го!
Молоко и мясо, было тогда только своё…
Поголовья было , - кормов не хватало!
Страна из-за границы зерно закупало.

Чтоб всё поголовье накормить в стране!
Правительство не было тогда в стороне…
Мясо и молочные продукты были свои,
Свои натуральные были , а не из химии.

О барьерах в любви не хочу слышать речи,
Говорит о них тот, кто однажды не смог.
Мы разложим пасьянс на двоих в этот вечер,
Понимая, что карты, - всего лишь предлог.

Где предлог, там союз, и сегодня он брачный,
Дама пик с королём позавидуют нам.
Всё, что делаем мы, происходит удачно,
Виновата любовь, да не только она.

Виновата зима, декольте и бокалы,
Взгляды, ласки, слова, поцелуи, постель...
Будет всё, как всегда...а потом всё сначала...
Быть любимым взаимно, - приятная цель...

Милый мой, хороший человек,
Жизнь так временна, непостоянна
И порою не найти ответ
Почему так много в ней обмана?

Почему нас ранят тяжело?
Почему скрипят от злости зубы?
Ненависть повисла, как ярмо,
Добрые друзья вдруг стали грубы?

И ты думаешь: "Где Вечный Бог?
Почему Он мне не отвечает?
Сколько раз Он в жизни мне помог
И сейчас Он обо мне всё знает."

Укрепись, мой друг, ведь Он с тобой,
Испытание - экзамен веры,
Защитит тебя от силы злой
И разрушит зависти барьеры.

Он...

В мерцанье первой утренней звезды
Уходят призраки бессонной ночи.
Я вновь иду в объятья суеты,
И рву твой образ в маленькие клочья.

Ты вновь не смог осилить мерок коды,
Перешагнуть барьер судьбы капризной.
И в одиночестве своём немодном
Дарю я всем улыбочки-репризы.

А март уже за поворотом жизни,
И снова год мой спрячу в канители
Беззвучных слов любви, страничек книжных.
И звуков новорожденной капели.

Табуирован круг за который нельзя,
Разлинеено в жизни пространство.
Оступаюсь опять, словно с горки скользя,
Тянет вверх, но лишь вниз - постоянство.

Есть желание однажды разогнаться до ста,
Жаль возможность совсем нулевая.
Нет желания прыгать, с остальными с моста,
Не хочу, чушь и вздор признавая.

На паркете записку, я оставить мечтал,
Но паркет давно вышел из моды.
Я своими порывами, всех уж достал,
Безответны стенания свободы.

Непонятно куда, вдаль стремится душа,
Вновь с...

***
В Пресветлом Храме Бытия,
с Его же звёздными приделами,
с Его солнечно-огненными нивами,

вернее даже не пытаться
в дерзновенье приближаться к алтарю Его
с корыстными мотивами.


***
Превыше многих драгоценностей
и жизненных даров,
богатый опыт наблюдений,

пожалуй, уже смело можно будет
отнести к числу
неистребимых накоплений.


***
С самим собой
уже от юных лет знакома
битва яростная
каждому из нас иль не затем,

что лишь во внутренних барьерах
средоточие всех...

Убираясь, прочь - прощаясь,
скажет:
«Большой привет!», от чего поверь -
Слепая ночь, напоследок, спляшет,
Себя уважит, закроет за собою дверь.

На утро лень, слегка, собой поманит,
На пороге встанет и набирает мощь,
В роль свою лихой сюжет завяжет,
Где лжи, всепоедающей - не зреть...

Только солнцу ставни приоткроет,
Лучи прельстит, что обеляют тень,
Из дуба дверь, единым махом, сможет
Отправить в путь и новый день...

Наступит день, и люд его восславит,
Коль, в меру, правит...

Убирают из города осень
Эти терпкие груды листвы.
Ветер листья осенние носит
Раздувая, вздувая костры.

И метла, как судьба, неизбежна
Все сметает в единый костер.
Листья осени вспыхнут небрежно
И умрут, как и жили, огнем.

Убирайся с дороги в никуда, пилигрим,
Ведь сегодня суббота – мы на шабаш летим!
Кровью, смешанной с пеплом, мы покрыли тела,
Воспарим в поднебесье в том, в чем мать родила!

А потом соберемся на Лысой горе,
Будем зелье волшебное искать по земле,
Хороводы водить у кипящих котлов,
Предаваться разгулу и пугать пастухов.

В твоем гнусном смиренье, пилигрим, не понять,
Только эту свободу страшно нам потерять.
Инквизиций костры уж горят, пилигрим,
Но сегодня суббота, мы на шабаш летим!

убирайтесь
мухи в лету
вам куплю в туда
билеты
да с!
летите за окно
апельсинов там полно!

s