У лета вкус земляники

Жизнь пробуя на вкус,
Печаль найдём и радость,
Проблем тяжёлый груз,
Любви огонь и сладость.

Себя в ней сможем славой,
Коль суждено, покрыть.
Иль жить желая малым,
В ней сможем в тени жить.

Но может в ней суровой,
Молва людская быть.
И без вины позором,
Нас сможет наградить.

Как ветер переменчивый,
У жизни вкус и нрав.
Она то бьёт — калеча,
То гладит, приласкав.

На вкус мы жизнь распробовав,
Своё едим потом:
Питается злой злобою,
Добряк — души теплом.
Марковцев Ю.

Зачем же она так нужна?
Зачем же и ты ей так нужен?
Вопросов мне суть не важна,
Как сплетни знакомых досужих.

Вкус жизни, блаженно, вдвоём
Десертною ложкой черпали.
Так часто играли с огнём -
Прагматики грустно вздыхали.

В иллюзии лишь не впадай,
Растаять в них будет досадно.
И ревностью, вновь, не терзай,
Бессмысленно и беспощадно.

Пойми, что была не права,
Сквозь призму любви поменяйся.
Вкус жизни попробуй сама
И в нашу команду вливайся.

Есть в слове август…грусть прощанья
В нём слышно расставанье с летом
И легкий признак увяданья
В стихах воспетое поэтом

Есть в слове август…привкус яблок
Созрели и согнули ветки
Дынь аромат…чей вкус так сладок
И пенье птиц…не знавших клетки

Есть в слове август…звезд паденье
Погаснувших как искры света
И есть души…души томленье
Нет мне не жаль…ушло лишь лето...

Я воздух пробую губами,
В нем вкус дождя чуть ощутим.
И пыль слежалась под ногами,
Как будто дождь ее прибил.

Но нет дождя. И Солнце томно
На небе нежится в сини.
Нет облаков. И ветер скромно
Прилег под кустиком в тени.

А я нутром всем ощущаю,
Что дождь на крыльях к нам спешит.
Я воздух жадно пью губами,
Как будто дождь уж моросит

Мы подошли к высоким скалам, где нет удушья,
Где черная вода из глубины струит на нас потоки света
От некогда упавшей здесь кометы.
И в свитках тишины мы слушаем заветы исчезнувших эпох.
Гермес, когда один сидел Ты в пустыне сей планеты,
Иглою Знания Ты расшивал ее узор.
И остальные… собиралися на Зов Твой.
Теперь Твои усилия – осколки в сердце от незабытой той войны.
И блёклые гербарии из кровоточащих когда-то лилий,
Истёртых нитей, истлевших связей
Мы влачим в поклаже Одиночества...

Ты во сне прикоснулась ко мне,
Поцелуем, безудержно нежным,
Вкус любви ты оставила мне,
А ведь был сон, таким безмятежным,

Ты любовь пробудила во мне,
И страстей неуемную бурю,
Мои мысли все лишь о тебе,
Тольно ты, не хочу я другую.

Снег на вид как вата белый,
Но на вкус совсем не спелый.
Мы его собрали с ели,
Раз понюхали и съели.
Нет, совсем, совсем не мёд.
Может быть вкуснее лёд?
Наломаю льдинок острых,
Если только хватит роста
И, в сугроб большой макая,
Съем без сахара и чая.
Ух, наелся льда и снега.
Не охота больше бегать.
Что-то горло запершило,
Будто кто-то колет шилом.
Нос намок, течёт как льдинка,
Ножкам холодно в ботинках.
Побегу домой скорее.
Дома мамочка согреет.

Сечет по окнам зимний дождь.
Вкус ветра отдает абсентом.
Ворона, словно черный вождь
Пернатых, стынет монументом.

Сечет по сердцу зимний дождь.
На дне бездонной темной лужи
Рябины сорванная гроздь,
Дворовый пес – ничей, ненужный.

Сечет, безжалостно сечет,
Дома, прохожих под зонтами.
Как будто предъявляет счет
За небо, проклятое нами.

Крадётся ночь. Струится лунный свет,
И чудится, что всё вокруг в тумане.
Я утопаю в дыме сигарет
И чувствую, что бездна между нами.
Смотрю я в твои серые глаза
И знаю, что за этим смелым взглядом
Укрылись голубые небеса
И осень золотая с листопадом.
Твоя рука скользит мне по плечу
И ближе твоё тёплое дыханье…
«Люблю», - всё, что услышать я хочу.
И более не нужно обещаний.
Ты – светлый поворот в моей судьбе,
И без тебя мне жить невыносимо.
Я каждый день скучаю по тебе,
И на губах...

Бубновый будда востока
На западном склоне Меру
По-детски готов к Вудстоку,
Куда ушли пионеры.

Картонные тигры Мао
Зелёным змеем обвиты,
Ему невдомёк ваш Аум,
Он сон Праджняпарамиты.

В снегах бескрайнего юга,
В окопах бренного мира
Рисуют его кольчугу
Цвета полевых командиров.

На западном фронте Меру
Без перемен слагаемых
Зияет открытой дверью
Забытая всеми тайна:

Случайный ряд архетипов
Покинет ваши сознания,
Останется вкус бэдтрипа...
Гуд бай, инопланетяне!