У костра

Мужество и отвага
Достоинство и честь
Кровавая шпага
Красивая месть.
Присяга на верность
Клятва в любви
Никчемная ревность
Разлука?Терпи.
Век безрассудства
Дуэли на шпагах
Век колдовства
И смерть на кострах.
Интриги и связи
В крови захлебнулись,короли
Как свиньи в грязи
И по-всюду пароли,пароли,пароли!

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Застигнутый врасплох
стремниной повседневной,
заботы вечный раб
я стражду и мятусь,
бегу высокого, а низкого боюсь,
кристаллом бытия
упасть к ногам Вселенной
мне не дано;
так глины теплый ком
страшится, свой покой отринув разом
стать в пламени сияющим алмазом,
иль в холоде коснеющим кремнем.
                                             1973


                    * * *
Что за птица в углу забилась,
не найдя окна между стен?
Я с тринадцати лет любил Вас,
господин Фредерик Шопен...

Ты прости его, как он прощал.
Уходя, не хлопай за собою дверь.
Помнишь, как однажды он сказал:
-Ты моя весенняя капель,
Мы с тобою встретимся весною,
Где-то в переулках мая, на заре…
Украду тебя и заберу с собою!!
Ты в ответ лишь улыбнёшься мне.

Сколько раз представлял нашу встречу,
Ликовал. Думал - может судьба?
И мечтал, как однажды под вечер,
Скажешь мне : Люблю только тебя!!
Мы с тобою ворвёмся в сказку,
Где весна круглый год за окном,
Где подаришь мне всю свою...

кричит мне прошлое / постой /
а я века стою на местье
в цепях с поникшай головой
во тьме мо.м при дневном светье

кричит мне прошлое / любьи /
а я любил всю жизнь чужую
весна погасла, тье дни прошли
а я все также о чужом тоскую


кричит мне прошлое / россмейся /
прими в сердце надежду грез
а я все также пред роспятьем приклонив колена
вглядывоюсь в омут прошлых слез

кричит мне прошлое / забудь все /
я забываю лишь себя
хоть знаю в том и безросудство
но я росплачусь лишь шутья...

Мы верили слепо
В безумие истин.
На нас злилось небо,
И сыпались листья.

Вне времени жили,
Делили миры.
Мы звезды гасили
И разжигали костры.

Бросались мы в бездну,
Вновь и вновь воскресая.
Наши страхи исчезнут
Лишь в шаге от края

прими из рук огонь и пламя
из сердца стрелы вынув костры разожги
пожньи то зло - что ты несеял
любьи всю жизнь - и без любвьи живи

взгляни на неба взглядом детства
грозу встречай как саму суть
той цельи что доводила до безросутства
того препятствия что увы неперешагнуть


но зделав шаг на зелью ледяную
иди броди по осколкам сердец
ищи, ищи ту истьину простую
зная что она сама настьигнет тебя лишь под конец

роскрой уста и пой без слов о вечнам
незная вечностьи в земном
и можт...

Мы с тобой разминулись в далёких годах.
Нас там нет...
Мы останемся там навсегда.
Где, сгорая дотла, воскресали к утру,
где бродили, продрогнув насквозь на ветру.
Где горячие руки, а губы как лёд
и неистово-короток ночи пролёт.
Невозможно гореть в отпылавших кострах
и в душе моей борются нежность и страх…

Мы не те, мы уже безвозвратно не те.
Нас с тобой в колыбели качает метель.
В предпоследних снегах уходящей зимы
мы тепла друг у друга просили взаймы.
Будто снова хотели...

Небо черною стаей кружится,
Земли тело пятнают листьями
И не стерпится и не слюбится
Живы будем одними письмами.
Войны, горы, дороги, скатерти
Сердце волей до края полнится
У двери твоей как на паперти
Жду монет неразменной гордости.
Если ночь коротка, иль далек рассвет
Если долог путь в странах твоих грез
Мне напишут птицы крылом в толпе
Чужестранный ветер тебя унес.
Не туда ль, где травы укажут путь?
Не туда ль, где небо тебя хранит?
Мне тебя осталось совсем чуть-чуть..
Но...

В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
Производит осаду прилавка
Грудой свёртков навьюченный люд:
Каждый сам себе царь и верблюд.

Сетки, сумки, авоськи, кульки,
Шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
Мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
В Вифлеем из-за снежной крупы.

И разносчики скромных даров
В транспорт прыгают, ломятся в двери,
Исчезают в провалах дворов,
Даже зная, что пусто в...