У каждого свой предел

Не помню я, не дня и кто что делал, я забыл,
что было? забыли и другие, смеялись, помню,
великаны, над нами, кто мы? чтоб эти издева-
тельства терпеть, на треть мы боги, иль на че-
тверть? а может бесы мы? навечно, на мгнове-
ние на вдох, на выдох и при встрече, для всех,
кто понял и забыл, того, чего не знал, замечу,
достану из, страданий, встречу, и потеряю я
предел, и счастье лоскуты по ветру, коварное,
никчемное участье, всех тех, кто жив и кто по-
чил, в ночи или проснулся, и...

Мелькнул на горизонте вашем,
Звезды упавшей вниз искрой.
И не заметили вы даже,
Огня что смог зажечь собой.

Мечтал я миру свет дать яркий,
Но есть у нас у всех предел.
И никого огонь мой жаркий,
На свете белом не согрел.

Себя сжигая, я истратил,
Не рассчитал своих я сил.
Коротким было жизни счастье,
Я мир собой не осветил.

Но всё же в нём, хотя б искрою,
Я смог на небе промелькнуть.
И тем, кто следом шёл за мною,
Чуть-чуть светлее сделать путь.

Мелькнул на горизонте вашем...

Я прошу надо мной не смеяться!
Но хочу в сем стихе рассказать
Небольшую историю братства,
Что судьбу мира сверху вершат.

Они пишут линейное время,
Наши судьбы в трактатах больших,
И всегда светят радужным светом,
Говоря, мол, еще не предел!

Ничего против них не имея,
Так хочу, чтобы время пришло,
Когда свет их узрился как веер
Как предмет-часть игры, но не суть!

Что за нелепое признанье
(Лишь для себя, ни для кого):
Всё время слышу я рыданье,
Рыданье сердца своего.

Безумным не считаю вздором
Непонимание невежд
И в адрес свой приму укором
Крушение чужих надежд.

Уже не первая страница
И день ушёл, и вот предел,
И бесконечна вереница
Несовершённых добрых дел.

Пусть неприметна жизни повесть
И дар разменен на гроши,
Я счастлив, что осталась совесть,
Я рад, что слышу плач души.

Неужели тебя до сих пор я люблю?
Почему ты молчишь? Почему я звоню?
Ты чужая приходишь, - уходишь моя.
Ты порой как богиня, порой как змея.

Что мне делать с тобой? Ты ж сама не поймешь,
То ты гонишь меня, то так сильно ты ждешь.
На работе себя загоняешь в тупик
И не слышишь, порой, сердца пленного крик.

Убегаешь, пытаясь спастись от себя.
Рушишь все, что пришло, что возносит тебя.
И считаешь, что в жизни страдать - твой удел,
И всему, что так дорого, ищешь предел.

Вот опять ты...

1
эТО ТО ,что должно произойти
Не зависимо от нашего желания
Карма должна до конца дойти
Пока растёт людское сознание
2
Всё происходящее только ей определяется
Точнее Кармы Владыками
Закон Божественный так уявляется
Под аккампанемент буйства стихий и земными рыками
3
Приход этих времён человечеством уже отмечен
Суматра им начало положила
Затем ирландский вулкан в действии замечен
А Япония свой вариант потрясений" предложила "
4
И сказать -это предел событиям подобного рода...

У всех миров свой центр тяготения,
Свои орбиты в мире у всех тел.
Своё у всех, от центра удаление,
У всех свой вес и скорости предел.

Звездой быть может центр тяготения,
А может чёрной, мрачною дырой.
Не свет и тьма важны для притяжения,
Он должен массой обладать большой.

Придя в мир, каждый для себя решает,
Вокруг какого центра в нём кружить.
Что для него имеет вес и центром станет,
К чему стремится, чем он хочет жить.

И тяготение привязанностью станет,
И нам с орбит своих уж...

Не зная боли причины,
Не одолеем болезнь.
У всех и даже у сильных,
Предел терпения есть.

Оглушит мир тишиною,
Молчанья крик душу рвёт.
Ей потолок белизною,
Не дал продолжить полёт.

Палата номер шестнадцать,
Кровати скрип надоел.
Сосед ушёл, он ходячий,
А мне лежать врач велел.

Безмолвье мозг мне буравит,
Размыла мир белизна.
Я боли сдаться не вправе,
Меня не сломит она.

Палата номер шестнадцать,
Не станет домом моим.
Ты мне поможешь подняться,
Мы вместе боль победим...

Не всяк, поднявши рюмку, осознает,
что год грядущий – для него – итог
и пусть, покамест, праздник отмечает,
но жизнь включила счётчик-эпилог
и протянуть, по оной, лишь немного,
судьбе, в веселье данном, предстоит,
ведь за порогом, в жанре некролога,
коса, согбенной долей, ждёт и зрит…
и выбрав жертву ( А ведь их – в избытке!!! ),
она, как леса будто, санитар,
не сожалеет о каком-то там убытке,
пока – в излишках – есть живой навар,
из душ людских, в телесных оболочках,
что, без конца...

Отпустит Боже черные грехи,
Заплачет над убитыми Георгий,
И кровь сию архангелы в мехи
Сольют и сохранят для темных оргий.

А что еще привратникам хранить,
Великие святыни источились,
Жемчужную путраментную нить
Востянуть за Аид и не потщились.

Есть ангельскому бдению предел,
Нельзя его минуть в земные сроки,
Уйдем скорее, Марио, от дел
Иль вспомним византийские уроки.

Не стоят мессы наши времена,
Что десным это мелкое коварство,
Мы кровию святили имена,
Чтоб прочились...