У каждого когда то были

— Ну что с того, что я там был?
Я был давно, я всё забыл.
Не помню дней, не помню дат,
Ни тех форсированных рек.

— Я неопознанный солдат,
Я рядовой, я имярек.
Я меткой пули недолёт,
Я лёд кровавый в январе.
Я прочно впаян в этот лёд,
Я в нём, как мушка в янтаре.

— Ну что с того, что я там был?
Я всё избыл, я всё забыл.
Не помню дат, не помню дней,
Названий вспомнить не могу.

— Я топот загнанных коней,
Я хриплый окрик на бегу,
Я миг непрожитого дня,
Я бой...

К полудню подошёл Иосиф,
На их дары свой взгляд скосил,
Пересчитал прибывших в гости
И о здоровье расспросил:

«Здоров ли ваш родитель-старец,
Что в тайны мира посвящён?
Немного лет ему осталось
Прожить и жив ли он ещё?»

Его уверили братишки,
Что их отец здоров и жив,
Поклоны били, даже слишком,
Ладони на груди сложив.

Чуть в стороне держался младший
Брат деспота Вениамин.
Узрел мальчишку возжелавший
Его увидеть господин.

Любовь немедленно вскипела
В груди Иосифа, затем...

Большая, большая была война…
Помнить тяжело,
представить ещё тяжелее,
пережить…,
многие не пережили…
Давно – недавно было,
65 лет назад,
одну среднестатистическую жизнь назад…

Страшно,
страшно назад,
туда, самому назад,
и там, самому делать выбор.
Да и выбора особого не было…


«Сложно, сложно не бежать...
Спасаться, спасать своих детей…
Бежать, но куда бежать???
Занавес,
Железный Занавес….

Прятаться,
просто прятаться…
«А ты записался добровольцем ?!!!»
«А ты записался...

И если было б чем догнаться- догнала бы.
И до последнего в дверях рвала б обои.
Но ты так запросто- меня такую- слабой.
Махну рукой. Давно уже не двое.

А может- не было? А может было, но не я...
И не со мной. Такие сука бредни...
Через двенадцать у тебя семья.
Через двенадцать я по нам служу обедню.

И ЕСЛИ БЫЛО БЫ ЗА ЧТО ДЕРЖАТЬСЯ...
Я б удержалась. Ни за что б не сорвалась.
Но ты свободно разжимаешь свои пальцы,
Мимо кареты, Золушка- и в грязь.

И если б можно было не курить...

И он хотел, чтоб было в доме,
И он желал себе любовь,
И он был пьяным средь застолий,
И он делил с другими кров,
Он Родиною наслаждался,
Он видел цель, он знал мечты,
Но мир земной вдруг оборвался,
Суля безвременно цветы…
Судьба заставила, призвала,
Потребовала все отдать,
Она не звезды рисовала,
Не защитила дом и мать,
Она потребовала больше,
Она заставила терять,
И не было той доли горше,
И не было, чем боль унять…
Война… И хватит, слов не надо…
Все понято, но не ушло…
А...

Эклектика – сбор разных знаний,
Учений, верований каст.
Да взять Священное Писанье,
Кто спорить в том со мною станет –
Эклектик был Екклесиаст.

В царем написанной картине
Мазки различные видны,
В конце не то, что в середине,
И только мудростью единой
Все мысли объединены.

Но кто сказал, что это плохо,
Когда учёный человек
В своих скупых и сжатых строках,
Вместивших многие эпохи,
Законспектировал свой век.

При власти, при деньгах, при славе,
Не нищ сумой, умом не сир,
Чтоб...

Когда не было времени, когда не было жизни,
Мир не ведал о горе, мир о счастье не знал.
Он один был тогда — самый Первый, Всевышний,
Он познав одиночество, жизнь и время нам дал.

Время звёзды зажгло и оно их погасит,
Время кончившись в нас, нашу жизнь прекратит.
Так должно быть — и время, жизнью каждый оплатит,
Так должно быть — а сердце, о потерях скорбит.

Самый Первый, а что же до тебя было здесь?!
Что Тебя создавало, чтобы создал нас Ты?!
Удостой меня взглядом, окажи эту честь...

Что-то было необычное
(Как всегда и у всех).
Что-то было симпатичное
(Как всегда и у всех).
Что-то было,что задело
(Как всегда и у всех).
Что-то было,было! -не для всех!

Люди верят, как прежде, в Прошлое,
Настоящее упустив естественно!
Вопрошают "Явленья Истории"
О великой их со-причастности:
- «Ты - Спаситель?! Неужто?! Разве ли?
Вот Иисус, - так тот точно был!
Будда был! И Саровский был!..
Ты ж, наглец, для нас - оскорбителен,
Со своею теорией жизненной!
Ты ж - сын плотника, всем известного,
Безымянный бедняк с нашей улицы,
Рос у нас на глазах,
С детворой «гурьбил»
И совсем не похож был на ангела!
В безобразное время данное
Все пропали живые...

Она была музой, она вдохновляла...
И сердце любви ему раскрывала.
Он видел в ней то, что не видел никто:
Она была Ангел Дождя — под зонтом.

Понимающий взгляд космических глаз,
Бабочкой губы... В них спрятан экстаз.
Сердечное «да», задумчивость моря,
Поток дивных грез в любовном просторе.

Кисти и краски — венец волшебства...
Единство всего. И тайна родства
Их странных душ, овеянных снами.
Влажный блеск глаз зовет чудесами...

Стекают флюиды из губ прямо в губы,
И резкость границ...