У дороги семь ветров

Моя Дорогая, моя Ночь,
Поэты живут только один раз,
Им не выдержать несколько жизней...
В их сердце танцует вселенная,
Она – всё, чем они могут быть.
В этом мире вдохов и серпов,
В стержне вечного вечера
Мы вытираем слезы заблудших изнутри.
Смерть приближается к ним разными способами,
Осенние аллеи кровоточат,
Исповедуя их ностальгию.

Где вы находитесь на самом деле, когда пишите?
Светом я касаюсь строк днем,
А вечером переписываю их от руки.
Я танцую на скалах бессмертного...

Голуби склевали с земли крошки,
Там, где кто-то хлеб ломая ел.
Отразившись солнышком в окошке,
День осенний в них теплом смотрел.

Мир осенний дышит сырым ветром,
Опадает жёлтою листвой.
И в день ясный, весь залитый светом,
Рыжий клён и впрямь как золотой.

Как всегда клён как-то незаметно,
Жёлтым снизу доверху весь стал.
Долго был зелёным, словно летом,
И вдруг рыжью, весь враз запылал.

В зеркала луж солнышко глядится,
А меж них багряный лист огнём.
Голубь, крошки сьев, из луж...

Листва на ветру
пропитала печалью
сентябрь.
Солнце растаяло
в мягком дыхании
спящих цветов.
И холодный осенний дождь
пропел для меня
моё право
на одиночество,
словно сыграл фламенко
на струнах глубокой ночи,
словно наполнил мою пустоту
хрупкостью
хрусталя.

Ветер воет как волк,
Непогодой пугая.
Неба рвёт потолок,
Чёрных туч злая стая.

Пуган я — не стращай,
Непогодой-тьмой ветер.
Пострашней тёмных стай,
Есть печали на свете.

Время ливней-дождей,
Не на вечные веки.
И не смыть им людей,
Слёз водой в человеке.

В многотрудные дни,
Мир добавит заботы.
В песне жизни они,
Нотой трудной работы.

Вслед глядит из вчера,
Грусть родимого края.
В поле воют ветра,
В небе туч чёрных стая...
Марковцев Ю.

Шар Земной, оси своей круг вертится,
Собирая, дни в своих витках.
Тополинный, белый пух метелицей,
Вновь июнь в земных календарях.

Выпивает время дней глотками,
Жизнь из наших, бренных тел земных.
Мы эпох, не выбирая сами,
В них живём, став частью сути их.

Каждый день приносит жизни опыт,
Но для нас, он в радость не всегда.
И печали знаний в себе копят,
Жизни долгой, многие года.

Новый день, то поцелуй Фортуны,
То удар судьбы из-за угла.
И нам жизнь, то словно сон безумный...

Ты доро-доро-дорога,
Ты дороженька моя.
Как же долго, как же долго,
По тебе шагаю я.

Ты доро-доро-дорога,
Ты дороженька моя.
Как же много, как же много,
В тебе шума бытия.

Ты доро-доро-дорога,
Ты дороженька моя.
От поро-поро-порога,
В чужедальние края.

Ты доро-доро-дорога,
Ты дороженька моя.
В тебе судят, судят строго,
И друзья, и не друзья.

Ты доро-доро-дорога,
Ты дороженька моя.
В тебе воля, воля Бога,
И лишь Он, в тебе судья.
Марковцев Ю.

Мир перекрёстками дороги,
Навеки связывал в узлы.
Чтобы по ним в миг злой тревоги,
Ушли мы от стрелы судьбы.

Чтобы свернуть могли в любую,
Круг нас, из четырёх сторон.
Чтобы избрали нам такую,
В которой, нашей мечты сон.

И на дорогах судьбы знаки,
Есть, но не ведая о том.
Мы в неизведанного мраке,
Наощупь, в мире путь идём.

И служим нашей жизни делом,
Не там, не в том, не тем, не так.
Как в нас душа того хотела,
И говорил дороги знак.

Ответов больше чем вопросов,
Но...

В каком неведомо году,
В какой неведомо дороге.
Он шёл сквозь радость и беду,
Туда, куда послали Боги.

Своих неведомых дорог,
Дышал он пылью неведений.
И грусть неведомых тревог,
В нём стала тяжестью сомнений.

Невидим им — неведом им,
Пути был замысел и цели.
И был на нём он всем чужим,
Нигде, его знать не хотели.

НевЕдом он и не ведОм,
Но всё же как и все зависим.
От тех, с кем жизнь делил и дом,
Кто послан, был ему Всевышним.

В каком неведомо году,
В какой неведомо...

С песней дороги повенчан судьбою,
Должен пройти и пропеть всю её.
Жизнь лишь одна, всем своя и другою,
Сделать не сможет её бытиё.

Песней дороги душе даны крылья,
Чтобы взлететь в ней сумел над собой.
И понял был лишь, иль всё-таки жил я,
В данности мира и жизни Земной.

Пыль под ногами, она вездесуща,
Есть она даже в закрытых домах.
Всё канет в Лету, всё время разрушит,
Всё обратит или в пыль, или в прах.

Радость и грусть, всегда рядышком где-то,
Могут друг в дружку они...

Слепой при дороге стоит.
Песком время жизни сквозь пальцы.
Несч’астье незрячих хранит?
За гр’ех претерпели страдальцы?
*
*
Темна слепота и страшна…
Не ведая света и красок,
Душа истомилась, мрачна,
Черствеет обилием масок.
.
Не вижу… Лишь будни гремят.
Помилуй меня, Сын Давидов,
Напрасные годы летят
Обид, празднословья и криков.
.
Слепой, бесноватый горит
Весь мир, погружаясь в пучину.
Обман клеветник воцарил.
Дух Божий сердцами отринут.
.
Закрыты глаза миражом,
Испачканы...