У черты небытия

Ни тут, ни там и как назло,
Не было б этого «ничто»,
А может быть, что что-то и возникло?
Хотя быть может то и ничего,
Ведь для чего-нибудь, чего-то принесло.
И тут из ничего всплыло то нечто,
Которое с ничем всегда конечно,
Как черт-те что, и ни за что про то,
Его прозвали так за что-то,
За то, что будет всё из ничего,
Что кое-как на кое-что и итого:

Пусть их в нигде, то в жар бросает,
А то-озноб одолевает,
Но что-то всё же означает,
Никто ничем не обладает,
В небытии пустое...

*

Столетие идёт война,
По замыслам Синедриона!
Призвавшая ко власти Тора,
Со слов воскресшего, она
Всё проповедует евреям
Ну, и, как поняли, – жидам,
Сефардам-ашкенази в сговоре,
Евразию срубить под корень,
И подчинить Русь навсегда…

Как уж понятно: по системе –
Реанимировали Веру –
Тору Израиля, на свет
Божий вновь вытащили смело.
Пост результатам заблуждений,
Что в Палестине им – конец,
От АР и АРА братьев веры
На крови смешанной, без хлеба,
Им не прожить, т.е. – пи…дец...

Воткнётся игла в вену,
В Ничто пошлёт наркоз.
В нём пустота Вселенной,
Вне яви и вне грёз.

Сознание размоет,
Глоток небытия,
Он личность во мне смоет,
За данности края.

Ничто во взгляде смерти,
И в ней не ждут умы.
Не ангелы, не черти,
Не света мир, не тьмы.

Свобод нет и контроля,
В объятьях пустоты.
Не гонит идей воля,
За призраком мечты.

Вонзится игла в вену,
В Ничто пошлёт наркоз.
В мир где нет плоти плена,
Где смеха нет и слёз...
Марковцев Ю.

Я не имею прав жить так, как я хочу,
Я вас не заслужил – минуты вдохновенья,
Я должен пить и есть, а чем я оплачу
Досуг для творческой игры воображенья.

Я должен пить и есть и содержать семью,
Я должен быть как все обутым и одетым,
Когда же мне питать иллюзию свою,
Зачем себя считать непризнанным поэтом?

Затем ли, что поэт поставлен выше всех,
И люди чтут его искусство как святыню,
И, в глубине души надеясь на успех,
Стремлюсь насытить я голодную гордыню?

Затем ли, что в другом...

Мне страшно быть,
еще страшней не быть.
Быть страшно потому,
что вектор бытия
в небытие берет начало
в небытие вонзаясь острием.
Не быть же страшно потому,
что очень быть люблю
и ради своего существованья убью,
предам и погублю.

За жизнью следуй, за моею!
Я поведу тебя в мир дальний,
Я обниму тебя за шею
Своей рукою обручальной.
И высыпая пыль из чисел,
Поспешно прожитых впустую,
Я проведу тебя по листьям
И в их горенье зарифмую
Твои сомненья. Я истрачу
Твою последнюю неволю,
И всю тебя переиначив
Предназначеньем – вдаль по полю! –
За мной иди, рукою крепкой
Сжимая память о грядущем.
А в час, когда крыла окрепнут –
Наш Зов на Небо будет пущен.
2004



Правит ночной колесницей...

Что нам готовит серость дня?
Вновь «роковые» испытанья?
Или простор «небытия»?
Или альков любовной тайны

Что нам мерещится во сне?
О чём мы думаем при свете?
О чём мечтаем по весне?
И от чего… родятся дети?

Вопросов много не простых
На сером небе дождь пропишет
Я вслух читаю этот стих
А вдруг Она его услышит?

На сером небе только грусть
И воздух ветрено-промозглый
Я замерзаю… ну и пусть!
Я жду, когда… вернутся звёзды

Те звёзды, что дарили нам
Простые истины сонетов...

Инстинкт самосохранения – подпитывает небытие;
инстинкт продолжения рода – поддерживает смерть.
Свет и тьма, созидание и разрушение – одно,
единое, целое, с линией разлома по разметке
восприятия. Что мы знаем о жизни?
Так же мало, как и о смерти, хоть та и загадочней,
но эту загадку подогревает наш страх, наши призраки.
Я не знаю, где грань между сном и реальностью, беспорядочным
и структурированным, но я знаю, что мир,
рожденный из праха и в прах обращающийся, есть отпечаток
подошвы...

Как в сказке прошлой, в жизни началось все с адского огня
Огня, который вырывался к свету, человечество к себе маня
Который вырывался, будто бы из пасти темного дракона
Предчувствуя свободу светлого, но позабытого в аду закона

Но сказки учат не тому, что жадные драконы существуют
Познания как победить и как поддаться сказки чередуют
Не исключеньем и наша сказка, излагает простоту вранья
Вскрывает смысл жизни человеческой сквозь тлен небытия

Давным-давно космическое полутело под...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...