Тёща

Сбываются мечты под Новый Год,
Взял тигра на прокат я в зоопарке.
Пусть дома он немного поживет,
Чтоб краски жизни снова стали ярки.

Теперь проблемы жизни бытия
Смогу решить все сразу в одночасье.
Вновь будет образцовым дом, семья,
Вновь воцарится мир, любовь, согласье.

А разве кто-то сможет возражать,
У друга моего большие лапки.
И тёща будет вновь меня встречать
C бутылкой, подавая зятю тапки.

Ну, не везет по жизни, я балдею!
Который год непруха и долги.
А тут, на днях купил я лотерею,
С полоской для стиранья из фольги.

Лишь стёр полоску и, - глазам не верю!
Аж волосы поднялись.., Блин, Джекпот!
Скорей домой! К жене! Удостоверю!
Она меня давно с работы ждёт...

За дверью дома, слышу, воют в горло.
- Случилось что?"
- Да-а!.. Тёща умерла-а!"
(Я про себя: - "Попёрло! Во, попёрло!")
А вслух жене, мол Божии дела.

Блины пекутся. Солнце припекает.
Оно само – как жаркий жёлтый блин
На ярко-синей сковородке неба.
И будь оно блином, его вполне бы
Могло хватить на всех. Не то, что хлеба
И мира средь развалин и руин.

От рифм мозги поэтовы вскипают.
Метафоры мелькают у окна.
Блины пекутся. Солнце припекает.
И допекают тёща и жена…

Однажды, теплым, нежным летом
Я отдыхал от всех затей.
Луна висела амулетом,
Оберегая от страстей.
В те дни я видел сон ужасный:
Впотьмах на ощупь шёл вперёд,
Но каланчою Некто властный
Перевернул наоборот
Мою истерзанную душу,
Пульнув её окурком в лужу!
Я стал душой, внутри же — тело...
Пустой, бездушный истукан
Издал истошный вопль смело
И угли сунул мне в карман...
Душа горела! Глянул вверх!
И что увидел: вместо солнца —
Каракуля! И мерзкий смех
Заместо песен раздаётся...

Звонок в квартиру. Тёща у дверей.
В одной руке варенье, мёд и сушки.
В другой - морковь, петрушка, сельдерей.
Её встречает зять, само радушье.

- Входите. Вы проездом? Насовсем?...
- Хочу узнам про вас, как вы живёте.
Побуду здесь, пока не надоем...
- Как, мама, даже чая не попьёте?

Всё больше хочется не потерять врага,
Своей луны другую половину.
А он приходит бить челом с повинной
И псом усталым льнёт и ластится к ногам.

И плачет, жалуясь, что жизнь пошла к чертям,
И не хватает до получки денег,
Что скоро кредитор совсем разденет,
А тёща и жена – распилят по частям.

Всё больше пустоты, и ей числа не счесть.
И по живому слов песок могильный,
Ложится на вражду, а ветер пыльный
Разносит жалостью украденную честь.

Заката круче изгибается дуга...

Как много тела и сколько веса
Вы нагуляли, моя принцесса.
Не возвожу я фигуру в принцип,
Сам бы де-юро стал Вашим принцем.

Будь королевская дочь Вы трижды,
Вам я признаюсь - пусть мне не выжить,
Даже под пыткою жуткой самой
Не назову королеву мамой.

Только представлю - мороз по коже,
Тёща и мать - не одно и тоже!
Вас обнимать не стремлюсь де-факто,
Но похудеть Вам не грех однако.

Udoratina, достала рогатину, стала пургу,
разгонять, поучать, как пургу гнать,
понять источник, беды, и тревоги, уноси ноги,
пока целы, целил, целил, попал в рогатину,
меж зубьев, в ноль, дырку, пустоту, пространства
а мне убранство, положила в гроб, кто понесёт,
мыши, змеи и прочие твари, в яму бросили,
руки вытерли, после кома, земли в след,
сбила, в лёт, окуляры поправила, пирог поставила,
в печь, из печени, мозга, грибов, сыра, одним
словом могила, танцуй, веселись...

Пусть кто-то говорит, что мало света,
свободы нет и через раз дышать,
и стыдно им печёночным паштетом
гостей своих на праздник угощать.

Пусть говорят - покойником быть легче,
чем жить в такой стране её судьбой,
и через одного пора повесить
"кто видел Кремль в час утра золотой".

А я жениться тут решил во вторник-
моей невесте в пятницу рожать.
На свадьбе будет местный подполковник.
Без лишних плясок будем отмечать.

Невеста- дура хочет уж второго,
трезвонит всем, что с браком...

Безмыслие, как основа, без мечты и надежды
иду новый, максимально сосредоточив свой ум,
мозг, похудевший лакей твоих грёз, розг, чисто
вокруг, куш, без дырок, драк и баяны все целы и
тёща твоя жива, сердце ещё полно, не разорван
но на лоскуты, оно, одно облако без штанов, на-
го, голоден-сыт червь, эпохи-крика, (мунка), не
едкий и не нахальный, нахлынувший, вся душа п
оседела, груба-и нежна сразу, мощь иссякла, нем
а, безобразна им вся и окружена, пятидесяти дву
х лет отроду, он...