Ты видел ее где то

Ты на звонки не отвечала
И смс- ки ушли в никуда,
Тогда я подумал, что
Солнце Италии
Наверное точно подлечит меня.

Я ехал сквозь гордые Альпы,
Тунели, мосты, города…
И белые пики торчали,
Сверкая громадоми льда.

Я видел волшебные замки,
Вонзившие ввысь флюгера,
И словно почтовые марки
Летящие вдаль облака.

Я видел леса и овраги,
И пропасть бездонного дна,
Чернела внизу и во мраке
Дорога неслась в небеса.

И вот я на солнечном бреге
Смотрю, как весенний прибой
В лазурно...

- Послушай, послушай: пора нам малину сажать!
- Какая малина, куда б от тоски убежать!
Какая малина!! Дождаться бы ночи -
Уснуть и забыться... А впрочем, а впрочем...
Ведь может случиться - пройдёт она мимо,
И скажет: «О, боже, какая малина!..»
И будет с атласа горстями рубины срывать,
И вдруг улыбнётся - о чём мне тогда горевать!
Испачкает губы в малиновом соке...
Чего ж ты молчал - не упущены ль сроки?
Конечно, конечно
пора нам малину сажать!

- Вставай лежебока - пора...

Небо, солнце, крики чаек,
Корабли плывут вдали…
Падал ас подбитый в море —
Антуан Экзюпери.

Волны, брызги, пена, ветер,
Круглый горизонт свободы…
И с пылающим мотором
Самолет ныряет в воду.

Будет праздник и победа,
Будут целовать, любя…
Будут песни, всё здесь будет —
Целый мир, но без тебя.





88-летний Хорст Рипперт - бывший пилот "Люфтваффе" - утверждает, что сбил самолет Антуана де Сент-Экзюпери 31 июля 1944 года. Как известно, в тот день Экзюпери, служивший в ВВС...

Он видел страх в ее глазах
Как губы нежные дрожали
В ее хрустальных небесах
Мурашки от него бежали
А он любил,а он мечтал
Не в силах сдерживать желанье
И в те часы не замечал
Ее тревоги и страданья
Он видел что она дрожит
Но все равно упрямо верил
Что она больше не сбежит
И что теперь ему поверит
Она молчала - он молчал
Курил он нервно сигарету
И не она а он дрожал
И ничего дороже нету
Нет смысла жить, терзать себя
Он совершивший преступленье
Вдруг понял "Больше не моя"
И не...

Где вновь рассыпавшийся рим
Увяз в славянском беспорядке,
Со мной, беспечным и простым,
Играло Мирозданье в прятки.


Там я бродил в пустой тоске,
Найти рассчитывая Вечность,
Поверив плачущей Луне
И звездам, жгущим бесконечность.


Что видел я? Немой рассвет
На веках дремлющего Будды,
Да обвешавшийся Завет
О том, чего никак не будет.


И с каждым шагом тяжелей
Я верил стройности преданий
Про зов бушующих морей
И счастье новых зачинаний.


Но в понятийной пелене,
В чаду...

Я много видел разных лиц и глаз,
А что же видел унитаз?

Хрустальные лужи
поздних осенних приливов
ловят конвульсии солнца…
Простуженные
линии
проводов
шуршат еле дышащей
вьюгой вопросов…
Где ты сейчас ждешь рассвет?
А я видел сон,
где ты была нежностью близкой…
Рядом…
А я видел день,
в котором время застыло.
Все это,
я сберегу, ливнем прохлады
омою,
выкрашу золотыми
кольцами теплоты,
рассею северной вестью,
полдневным горящим морем…
Где завтра ждешь ты
рассвета?
В мое сердце.

Я видел Зэков , их колонны,
Я видел стройки Воркуты;
Глаза их были удивлённы
И в пустоту они вели.

И серость лиц их поражала,
Такая обречённость лиц,
Такая выжата усталость-
Как будто высосали их.

Из мест родимых их сорвали,
Их отрывали от земли,
Бросали в шахты , на каналы,
На край погибельной земли.

Мне сказал говорящий слон,
Что я очень плохой человек.
Нет, не чокнулся я — это сон,
Длинный сон был, длиною в век.

В этом сне, всё смешалось в кучу.
Видел тех, кого нет в живых.
А на небе луну, звезду и тучу.
Видел милых, родных своих.

В нём ребёнком , порезал руку.
И ревел от того навзрыд.
А потом, гнал тоску и скуку,
И боль взрослых, уже обид.

Мама милая, вновь жалела,
Но прогнала, не дав остаться.
Мне уйти, в мир живых велела,
Я ж хотел, там навек остаться.

Оставаться...

У Моава на форпосте,
Где окончился предел
Аморреевых погостов,
Царь Моава с миной постной
Опечаленный сидел.

Видел Валак, сын Сепфоров,
Что Израиль причинил
Аморреям, как свой норов
Проявил без разговоров
И расправу учинил.

Думали Моавитяне,
Устрашившись тех сынов
Израиля: "Египтяне
Обрекли нас на закланье,
Не создали блокпостов,

Точно Берия бандитов
Выпустили с лагерей
Диссидентов, бишь, семитов.
Их поди теперь, лови ты
И тупой стамеской брей.

Но...