Ты стала строже

У нас Любовь одна – нам так она нужна…
Казалось: Жизнь другою быть не может –
И Чувства наши все выпиты до дна;
И ничего нас больше не тревожит!

Но знаешь ты одна:
Что нет у Счастья дна:
Чем Жизнь сложнее, тем дороже,
А у Любви до бездны глубина –
Ей нет цены: она умней и строже!

Когда-нибудь придут другие времена,
И мы уже друг другу не поможем!
Но вспомним, что Зимой тогда была Весна,
И ею Сердце согревалось тоже!!!

Как можешь ты: любить иль не любить,
Всё то...

Вот, ты, стоишь и ждешь, сидишь и ждешь…
Лежишь и ждешь… - и это без сомнения,
Ты – мысли ждешь, поверь, от Бога ждешь,
Не ведая: мысль – Божее творение.
Откуда? – От Него, тебе, твоя…
Лишь только та, что примешь и взлелеешь,
Та мысль, к которой ты готов, пора –
Бог знает все: что можешь и что смеешь.
Бог знает все, на что уже готов,
С чем ты смирился, что пора осмыслить,
Бог мысль дает понятную, из слов,
Бог мысль дает, чтоб мыслью путь расширить.
И мысль чужую может повторять...

Не считай, что путь твой благородней,
Не считай: пред Богом ты важней,
Не считай, что ты в миру свободный,
Не считай, что слабого сильней.
Не считай, что в меру ты корыстен,
Не считай, что более умен,
Не считай, что глубже твои мысли,
Не считай, что большим наделен.
Всем от Бога раздается милость,
Всяк вкушает грешные плоды,
Каждый знает Боль, что не приснилось,
Всем даются правила игры.
Каждому свои лишь утешенья,
Каждому своей ступени мысль,
Каждому хватает поражений,
Каждого...

Когда ты в боли безутешен,
Когда закрылись все врата,
Когда один путь неизбежен
И мысль направилась туда…
Увы, не знаешь веры в Бога,
Увы, не знаешь Мысль Отца,
Мирская увлекла дорога,
И пожелал себе конца…
Ты Всемогущего не знаешь,
Ведь, Он склонился над тобой,
И к слабым мысли направляешь,
От них зависимый Судьбой…
Не там искал, не то добился
И не у тех стоишь ворот,
О миражи Земли разбился,
А Боль земная – тяжко бьет.
Все отодвинь: успех, паденье
И мыслью Боль останови...

Понимаешь, не передать,
Есть любовь потрясающе сильная,
И готов будешь долго рыдать,
Та любовь – на страданья обильная…
Есть любовь, где желаешь отдать,
Высочайшая, смешана с Болью,
Есть любовь, есть ее благодать,
Что с земною не связана ролью…
Но не даст Себя сильно любить,
Но отправит в дороги земные
И тебя будет долго хранить
И востребует роли святые…
Не предаст, но тебя заведет,
Не оставит, потребует выкуп,
Больше всех Он страданий пришлет
И признание вырвет средь крика...

Живу я в глубине России,
В краю озёр и рудных скал.
Здесь реки - сини, горы - сини,
И в синих отсветах металл.

Милы и дороги до боли,
Да так, что глаз не оторвать,
Мне брови лиственниц собольи
И сосен царственная стать.

Тайга, тайга...
Берёт отсюда
Начало изумрудный цвет.
А зеленее изумруда
Ни дерева, ни камня нет!

По красоте, по скрытой силе
Мне не с чем мой Урал сравнить.
Иной здесь видится Россия.
Суровей, строже, может быть.

А может, здесь она моложе...
Свежей тут...

Теплой волной омывает песок,
Пена на солнце шипучая тает.
Теплым дыханием греет восток,
На колыбели сознание качая.

Вновь, я у моря, встречаю рассвет,
Белый песок заскрипел под ногами.
Море от края меняя свой цвет,
Плавно уносится к встречи с лучами.

Нежно волнуется синяя гладь,
Неба могучего нежное ложе.
Вечно способное землю ласкать,
Может помягче,а может по строже.

Я неподвижен в омытых песках,
Словно гипнозом бликует пространство.
Тенью упал на сыпучих часах,
Исповедь...

- Кто ты?
Он взял в ладони ее лицо
- Кто ты?
И посмотрел в ее глаза
- Когда я с тобою,
Я падаю как с высоты!!!
Она ему улыбнулась в лицо
- Это падаешь ты!
А причем тут я?
Она ушла, а он продолжал стоять
Становясь в душе суше, а глазами строже
«Как любовь тот сможет понять?
Кто любить просто не может?!»

Подобен ты кому, летишь по ветру, куда подует
он, и падаешь, кружась, пропеллером, как семя
клёна, где твой двойник и кто влюблено, смотрит
вслед, когда и лед растает и небо голубеет и го-
луби парят, как точки ввысь забрались, сравня-
лись со зрачками глаз, что смотрят, запрокинув
голову, солдата, что на посту стоял когда-то и
охранял покой, страны, где сказки, дети, сатаны
там нет, ему нет места, в этом сне? а может так
казалось мне? старания распались на куски, поту-
ги...

А пустота, наитий строже, и кто и чем всё по-
дытожим, и принцип во главу угла, не дня
без строчки нам нельзя, или расхлябанность
основа всему тому, что старо, ново, кто делает
свой первый шаг, второму тоже будет рад,
он сам или его рукой, всё водит ангел,
день-деньской, а может лучше взять то дело,
и нет, не думать о плохом и путешествуя вдвоём,
где автор, зритель где-то рядом, идут, по полю,
дивным садом.