Ты был со мной

Жил, был художник один -
Сердцем он жил в мире добрых картин.
Был он беден и не женат,
И рисовал не «чёрный квадрат».

Когда музыка сердца к холсту вела -
Не интересовали его другие дела.
Он забывал о сне и еде
И жил в своей волшебной среде.

Но вот закончились кисти и краски,
И последовав дружеской подсказке.
Взял пару добрых картин
И для продажи их снёс в магазин.

Не прошло и недели,
Как-то утром ещё в постели.
Разбудил дверной звонок,
Его посетил искусства знаток...

Ах, редкостной души был прохиндей.
На хинди и по матушке балакал.
Лакал с утра как истинный плебей.
И за друзей не раз кидался нА кол.

Вселял смятенье в здравые умы
Остротами и не прикрытым задом.
Не отрекался впрочем, от сумы,
Но суммы поглощал голодным взглядом.

Ах, редкостной души был прохиндей...

А чувство было безбрежным и бережным,
Как к котенку, как к одуванчику.
Никто никого не хотел обманывать:
Был запас нерастраченной нежности,
Кончилась нежность –
И, делать нечего,
Расстались как надо:
Спокойно, прилично.
Но, может, честней петлей или выстрелом?
Знаете, сколько день длится,
Каждый миг которого выстрадан?
А если таких впереди еще тысячи?
Сидеть неподвижно? Водкой давиться?
Шагами квартал за кварталом вымеривать?
Придумывать планы бессмысленной мести,
В трамваях...

В начале было Слово
Из Космоса глубин? -
Плачет, взывая к Богу,
Бьёт лбом стену Раввин?

На чём, Яхве-Создатель,
Летал средь Пустоты? -
Писал-то чем, мечтатель,
Скрижали, тор холсты…

А, как боролся Отче
С позывами 'листа'?
Не уж-то, непорочно,
Сумел зачать Христа?

Спросить бы у Пилата: -
Иисуса Бог зачал?
- Не обсуждайте факта
Божественных начал!

Распри, кричали, Понтий,
Избавь его от нас!
- Глаза ему закройте,
На крест, и, - напоказ!

Божественная шалость
К Зачатью...

Она как розою была
Так нежно расцветала
Была прекрасна и нежна
Бутоны раскрывала
Губами ласково играла
Душою, сердцем
Всем теплом
На миг лишь согревала
И взглядом этим
Как огонь меня лишь соблазняла
Она не понимала
Что в мир иной попала
30.12.02год.

Такой, как сегодняшней ночью,
За этой манящей чертой,
Так хочется стать, даже очень,
Безумно-разумной с тобой,
Ты пОняла – лучше не надо,
Ни больше, ни меньше, как раз,
Знакомой дорожкой по саду
Пройдёшь, и, быть может, не раз.
Она так манИт, или мАнит,
Зовёт, будет звать, как звала,
Тут сердце твоё не обманет.
А там…Эх! Была, не была!

Я была звездной пылью
И травою под лапой медведя,
Краем острой скалы
И морскою водой.

Сто веков проплыла
Чистым облаком в небе.
И подснежником малым
Укрывалась травой.
А потом сто веков
В океане я в жизнь прорастала.
И волчонком неслась
За оленями в бой.

Меч стальной над челом
я кому-то венчала
А теперь первый раз возродилась
собой.

Я была звездной пылью
И травою под лапой медведя
Краем острой скалы и морскою водой
Но запомнила точно
Нет важнее на свете
Чистой...

Я позабыл всё то, что было,
И я отверг всё то, что есть.
И всё, что раньше было мило,
Я стал душою не терпеть.

Но время как и прежде, снова
Старается все раны залечить.
Но заморозит ледяная нова,
И долго этой боли быть.

Когда-то мир был юн. И звёзды улыбались
Себе и нам, под песни тонких струн
Мы пили свет. И в нём не расставались
С хранящими наш мир, что был так юн...

Мы - тёмный дождь, с рассвета до рассвета,
Что с неба опрокидывался вниз
И начинала скорбный путь, рождаясь, Лета,
Где ангел становился на карниз

В нас нет уже и памяти об этом,
Лишь долгий путь в холодных берегах
Но в сердце приближение рассвета
Вдруг встрепенётся солнцем в облаках!

Тот свет - в тебе. Ты помнишь наши руки...

Да,ты - мой грех,
Но ты моё спасенье от всех обид,
несчастий и тревог.
Ты моей тайной жизни откровенье на перепутьи пройденных дорог.
Ты научил любить и ненавидеть,ты создавал мой образ день за днём,
Ты в прошлом - бог мой, в будущем - виденье,
а осуждение - гори оно огнём.
Ты для меня был всем:
ручьём и речкой,травой в лесу и ягодой в саду.
Я для тебя была зажжённой свечкой,
рождённой вновь,постигнувшей беду.
Теперь я догарающая свечка,
во мне не будет прежнего огня.
А ты теперь...