Тяжёлый

Перестану мечтать — и тогда я наверное жить перестану.
Ведь мечта даёт крылья, а значит возможность летать.
Перестану я жить, если верить в себя вдруг устану,
Ведь мне вера в себя, помогает удары держать.

Перестану я жить, если вдруг разучусь я смеяться.
И начну в час тяжёлый, сам себя вдруг жалеть.
Ведь тогда я упав, не смогу вновь подняться,
И легко будет бедам меня одолеть.

Перестану я жить, если стану тебе вдруг не нужным.
Ведь я жить не умею, в жизни лишь для себя.
Вместе нам...

...облизывает снежным языком мне щёки ветер,

кусает холод пятки так, что шмыгаю сопаткой, невпопад

с прогнозом вот уже какие сутки бьёт мороз по смете -

на жизненной шкале всё в "минусе", природа ожидает март....

...я тоже жду когда уйдут морозы в даль тумана, просто

вновь снежные завалы убираю со двора на огород...

...жизнь - не игра, а труд тяжёлый от рожденья до погоста -

до той поры, когда Христос предъявит на Суде всем людям счёт...

Был страшный и тяжёлый бой.
Повсюду слышен адский вой.
И вот в опасности друг мой.
Прикрыл его я сам собой.
И смерть летит уж на меня,
Своею чернотой маня.
Но умирать не собираюсь:
Меж ангелом и чёртом маюсь.
И чёртик шепчет мне на ухо:
«Тебя ведь ждёт твоя подруга.
Про мать подумай и отца.
Не посылай им слёз гонца.
Сейчас умрёшь и не узнаешь
Ты вкуса жизни. Понимаешь?
Ты для него пустой лишь звук.
Уйди, избавь себя от мук.
Ты здесь нужнее, чем на небе.
Отдай его в дар Королеве...

Сын Израиля с библейских пор
Денег на прививки не жалеет.
Потому у египтян падёж и мор,
А евреев скот - живых живее.

Много позже лишь Луи Пастер
Вакцинацию откроет снова,
Что ещё микробиолог Моисей
Пользовал во славу Иеговы.

Взять любой народ - тяжёлый быт
Выручал его от эпидемий.
Паразиты - гниды, воши и клопы
Пособляли иммуносистеме.

А сегодня, хочется кричать
От бессилия, ругаться сдуру,
Дать чиновникам Минздрава почитать
Про евреев древнюю культуру.

Нашим не в пример...

Малина вспыхивала, шли глухим оврагом,
товарищ нёс тяжёлый пулемёт,
гудели пчёлы, душно, пахло брагой,
в осинах выцветал лежалый мёд.

Вдруг сойка вскрикнула, и тотчас справа, слева,
по нам ударил трассер в разворот,
товарищ вскликнул, видимо задело,
и встрепыхнулся пчёловой народ.

Они, те пчёлы, злобно загудели,
мы помешали труженикам дня,
а трассы мимо них уже свистели,
сбивали листья, целились в меня.

Товарищ, верь, впервые я увидел,
как пчёлы развернулись в стройный круг...

Одиночество бывает разным.
Грусть таит в себе зарок.
Пусть овеян ласковым соблазном
Мой животный, низменный порок.
Не склонив коленей пред святыми,
Зная боль житейски-торных бед,
Женщина с глазами голубыми
Занята, чтоб верить в Божий Свет.

Все зовутся смертными простыми,
На подонков не влияет ум.
Женщина с глазами голубыми
Взбудоражила затишье дум.
Перед ней все люди лишь названья,
Душит нас остервенелый страх.
Для неё нет счастья и страданья,
Потому что время — это прах...

Ириски – в гранитных розетках,
верёвка, расщель, молоток,
шуршание щебня и ветра
привычный привольный глоток.

На спуске. Легко. Без потери.
Не тянет тяжёлый рюкзак.
Глядят любопытные звери,
и птицы считают твой шаг.

В краях, где людей не бывает,
в диковинку им человек,
а что, человек убивает,
не знают за краткий свой век.

Поэтому села синица
на дранный палёный бушлат,
по пуговке бьёт, веселится,
и вот уж – синичник ребят.

Лисица следит с интересом,
и запах тушёнки влечёт...

На Подкаменной Тунгуске
чум не говорил по-русски,
а в семье оленевода
младший сын гадал на воду.

По воде читал он годы
у людей, мутил их чувства
у гусиного прохода,
где вода темнеет густо.

Здесь изгиб реки таёжной
усмирялся, затихая,
и Тунгуска тёрлась кожей
в валунах, хребет сдирая.

Плечи круглые протоков
заголялись, остывая,
здесь мальчонка вострым оком
по волнам читал, играя.

Веткой он водил по кромке,
гимн слагал волне смиренной,
Дух шипел коленпреклонный,
как...

Во сне увидел что родился,
И жизнью этот сон назвал.
Во сне увидел что влюбился,
И стих об этом написал.

Сон этот очень долго длился,
Тяжёлый был и ты устал.
В нём умным — для себя родился,
Себе судить всех право дал.

Поверив в сон, в туман иллюзий,
По миру человек идёт.
Слепец, пророков зрячих судит,
И сном своим, всю жизнь живёт.

В нём правду чётко обозначив:
От сих — до сих, а дальше ложь!
И если думаешь иначе,
Врага в лице его найдёшь.

Очнись от спячки, хватит спать...

Когда пришли нерадостные ветры, и принесли вкус пепла на губах,
Я поднял меч, чтоб от меча погибнуть, и ощутить вкус крови на губах...
Когда пора настала громкой битвы, а вороньё затмило небо мглой,
Я на земле катался в лужах крови и целовался с этою землёй.
Я выл как волк, и дрался как нечистый , за мной поля, луга и всё моё!
А в высоте спускалось по спирали, пир ожидая, стаей вороньё..
Кто ты такой, о враг мой неуёмный? Зачем тебе простор моих полей?
Зачем тебе моря, луга и пашни...