Твой луч

лучик надежды
в очаровании сна
прохлада утра

Яркой палитрой

Небо разрисованно

Ликует радость

На кусте розмарина

Птица трели выводит





21.04.2008

Я подобрал тот самый ключ к замку резному,
Что открывает дверь из дома моего.
По лестнице я подхожу к балкону,
Смотрю недолго вниз и прыгаю с него.

Теперь один стою в сухой пустыне,
Где нету красок, форм, но лишь шаблоны их.
В песке я отражаюсь, как в витрине.
Обезображенный изгой, я – тень, наив.

А впереди виднеются колодцы
С заполненной до края золотой водой.
И краем глаза удивлённо замечаю,
Как появляется черпак над головой.

Беру подобием руки черпак и следую к колодцу,
И...

Во мне опять рождается огонь,
И растревожена душа под ясным взглядом.
Я потерял счёт дням, надежду, сон, покой,
И тенью обречён я следовать за миг быть рядом.

О, как опасны чары, как пленяет сомн
из тысячи огней, увлекших за собою.
Лечу я в вечность ярким мотыльком,
Придавленным к скале твоей любовью.

Я должен объясниться, должен всё отдать
И выделить из беспорядка чувств одно лишь слово.
И понимаю, как же нелегко сказать,
Что уж давно и сказано, и сделано другими, и не ново...

Как трещины по камню жаркому бегут ненужные слова,
Как птичьи трели суетные вместо одной протяжной коды,
Взглянуть тебе в глаза и вновь понять: "Опять права",
А я, излишне беспокоясь, вновь ищу себя в оценке новой моды.

И не изменить уж то, что ранее изобретено,
И не убить уж то, что захлестнуло тёплою волною.
Тебя обнять, поняв неправоту, и прошептать одно:
"Не пленник и не раб, но я всегда с тобою".

Смотри, куда смотрю я, и пошли,
И не бери ненужное, всё нужное уже с...

Накал страстей и жизни раны,
И кровоточащая ночь,
Из пьяных мыслей в безднах храма
Ушита праведная дочь.

Мазков небрежных очертанья
Из сумрака святых свечей
Рождают силуэт призванья
И отблеск девичьих очей.

Художник не хотел награды,
Рука его сама вела,
Не для людей, не для отрады,
Но для глухого мертвеца,
Что сам не вынырнул из Ада
И, покорёженный судьбой,
Захочет устранить преграды
И обрести в душе покой.

Он подойдёт, трясясь ногами,
Он поползёт к дороге грёз,
И...

Оставленный в стенах сомненья вещий глас,
Как колокол церковный бьёт над головой.
И сам ли потерял себя на час
Иль в вечности бредёшь угрюмый, как изгой?

Твои следы остались на траве,
Взошедшей в светлый миг, окрашенный росой,
Твои старания лежат в сырой земле,
А время забирает их с собой.

Наверное, ты думаешь, что жизнь
Есть надпись духа сильного на мраморной плите.
Но дух стремится рьяно только ввысь,
А что внизу – то грязь на прачечном белье.

Конечно, твои силы веру подадут...

В её глазах палитр калейдоскоп,
размывы талой акварели,
живого магнетизма лоб,
и ноты с эхом птичьих трелей —
вокруг в пространстве разлились
всей фейностью чудес природы,
и звезды в разуме зажглись...
Над красотой не властны годы,
когда она пьет сны искусства,
в том зеркале запечатлеваясь,
хранящем отраженья чувства,
по проводочкам распыляясь,
и в музыку душой вплавляясь,
вливаясь в океан сознаний, —
едина стала с мирозданьем.
Она — маяк, зовет призваньем...

Родится ли светлая мысль,
Неся собой доброе слово.
Ты молвить его вслух не рвись,
Накажет, за свет мир сурово.

К тому же, что нам доброта,
Кому-то, быть может противным.
Не всем нужна слов чистота,
Ложь лести, милей мира сильным.

А тем, кто привык к темноте,
Свет режет глаза, раздражая.
Мешает идти им к мечте,
Во мрак, их убогого Рая.

Но всё же, во все времена,
Есть с огненным сердцем герои.
Им жизнь была Свыше дана,
Вести людей в Свет за собою.

И вновь кто-то жизни лучом...

Коснётся солнышко лучом,
И словно мама гладит щёки.
И память тронет ум теплом,
Вернув меня в мои истоки.

И снова, ощутив причастность,
Единство с Родом и семьёй.
Я прогоню души усталость,
Мотивом, песни удалой.

Напомнит песня, что частица,
Есть и во мне от казаков.
Что душе тело не темница,
И что над нею нет оков.

Казачей вольницы бескрайность,
Даст взгляду неба глубину.
И я унылых мыслей вялость,
Как пыль с одежды отряхну.

Коснётся солнышко лучом,
Как мамы ласковые руки...