Твои волосы

Нарисуй по памяти, руки, пальцы, кисти,
Взгляд, улыбку, волосы - акварелью жизни.
Чувства и эмоции краскою очисти,
Капелькой сомнения душу мою сбрызни.

Нарисуй мне веру, только чтобы пела,
Звезды, небо, месяц, чтоб была я смелой.
Нарисуй мне слово, то, что до предела
Оголяет нервы, той струной, умелой…

Нарисуй по памяти, ты же меня помнишь,
Знаешь, мне понравится, образ одинокий.
Кистями и красками ты его дополнишь,
Мой портрет закончен, но поймет не многий…

Поэты умирают молодыми.
Кто на дуэли гибнет, кто в петле.
А те, что живы - с юных лет седые.
Не волосы, так души их в золе.

Но под золою – угли золотые.
То – детства продолжающийся свет.
Поэты умирают молодыми,
Пусть и доживши до преклонных лет.

Танго моей юности забытой
Вновь играют в городском саду.
С мягкою улыбкою открытой
На свиданье с юностью иду.
Сердце, как безумное, стучится,
Жар волнения в моей груди.
И душа трепещет, словно птица,
Будущее светит впереди.


Танго моё
Танец огненной страсти.
Снова звучит
Этот чудный мотив.
Танго моё
Давней юности счастье
Птицей кружит,
Мою душу пленив!


Быстро пролетели зимы, вёсны.
Волосы покрылись сединой.
Постарел мальчишка, стала взрослой
Девочка, любимая тобой...

Сердце вырвал и сказал – живи...
Еще будет много славных моряков…
Задыхаюсь я от слов твоих,
Но сказать не в силах ничего…
Волосы распутаю свои,
Сети может быть из них сплету…
Знаю я, что в поисках любви
Снова встречу я тебя на берегу…
Будешь ты смотреть в морскую даль,
Будет снова петь тебе волна,
Может вспомнишь, как в один дождливый день
Ты тонул, а я тебя спасла….

Как приятно тобой любоваться,
Ненароком взглянув на тебя,
И тем более в этом признаться,
Что хотелось объять всю тебя,

Чтоб объять тебя взглядом неспешным,
Твои волосы, губы и грудь,
А потом уже взглядом не смелым,
Твои бёдра и ниже чуть-чуть …

И уже возвращаясь обратно,
Повторяя проложенный путь,
Повторить всё опять, многократно,
Лишь при этом тебя б не спугнуть,

Не спугнуть от такой вот картины,
Как я пялюсь с улыбкой в глазах,
И, что в мыслях такие «картины»,
То, что вижу...

Ты исподволь смотрела на меня,
Когда стоял я над тобой в подземке,
Держа в руке наскучивший роман,
И, то и дело, пряча взгляд за веки.

Зачёсанные волосы назад
Перевязью-косынкой ты повила,
Этот с рыжинкой чёрный водопад
Горошком белым-белым оттенила.

И красный цвет её мне говорил,
Как горяча внутри тебя стихия.
Я только бы за это полюбил,
За это только стал пред очи Вия!

Так совершенна ты была во естестве!
И грима на лице совсем ни капли...
Таких я видел только...

Красотою тебя Бог не миловал,
Не корпел Он над образом дОтемна,
Эти волосы рыжими вихрями
Не завил Он в шелковые локоны.

Лик совсем не точёный, не зодчего,
Простота твоих линий стирается
Между грубостью контура отчего
И немой миловидностью матери.

Только взгляд выдаёт сокровенное,
Что за абрисом, важное, спрятано,
Как за летом картина осенняя –
Бенефис красно-жёлтого пламени.

И в объятья весталки пленительной
Он зовёт тихо, но так настойчиво,
И бегу я от губ...

Зачем планетянену руки?
Что бы засовывать в брюки!

Что бы кусать ногти
Что бы крутить дули
Что бы залазить в небо

А тебе нравится руками в волосы?
И по ветру их распорошить))

И зачем планетянену руки?

Я слушаю, как волосы растут
На голове моей, такой порожней;
Мне не разжечь сегодня мыслей трут,
Оставлю меч стихослаганий в ножнах.

И взглядом буду в пустоту смотреть,–
Торжественно сегодня с ней тождествен.
Я буду просто быть (читай – стареть),
И помнить Кису: «Торг здесь не уместен…»

В декабрьскую ночь, под Новый год,
Наш паровоз летел вперед, в провалы бездны.
Я ехал к бабушке в деревню. Параллельно
Снаружи мчался световой квадрат окна.
Я вышел в тамбур и, прильнув к двери,
Впечатал силуэт в квадратный отсвет,
Как бухту тьмы, вдаваясь в островок,
Впадающую в ночь. Как будто диафильм...
И светотень ныряла, как дельфин,
По встречному составу, и по рельсам,
По ветвям, и по сугробам...
Я раздвоился, став объемным. Странная двоякость–
Уют вагона и опасное раздолье...