Твердь

Осколком лунного луча
набухшие вскрываю вены,
а звёзды падая, кричат
и разбиваются о стены,
и глухо падают на пол:
ушла,
ушли,
ушло,
ушел -
звенят обломками спряженья.
Я спотыкаюсь с раздраженьем
О первое.
Ушла.

Совсем.

Мне часто не хватает тем,
иллюзий,
снов
и вдохновенья,
но вот,
пропажа отражений
твоих
в том зеркале, напротив
меня взрывает,
строчки, сотни
теперь роятся в голове -
Тебя
Тобою
О тебе…

А звёзды падают, твердя,
Ты сам же выбрал – «без тебя...

Зачем ты со мной? Не понимаю.
Зачем меня целуешь вновь?
Ведь ты узнал мою всю правду...
Ведь пошатнулася любовь?...
Берешь меня за руку нежно,
Ладонью гладишь по щеке...
Признайся, больно... больно сердцу -
На нем я сделала "надрез"...
Зачем ты со мной? не понимаю.
Зачем меня целуешь вновь?
А я лишь только улыбаюсь,
Когда в ответ твердишь: "Любовь..."

Ну, вот и все, ты с нею.
Ну, вот и все, конец мечтам.
А ты разбил мне снова сердце,
Решил, что я не для тебя.
Ну, что ж глаза ты опускаешь?
Сказать мне нечего, ведь так?!
Ах, как ты быстро забываешь,
Что жизнь свою ты мне отдал!
Ну, ладно, вспоминать не буду,
Любовь вся наша позади...
Зачем же мне твердил, что любишь,
Что жить не можешь без любви?!
Теперь она с тобой тоскует,
Теперь она кричит в ночи,
Теперь она тебя целует,
Она глядит в глаза твои....

Армянин я,
Дитя природы,
Абориген кавказских гор,
А эти мелкие народы твердят,
Что я бандит и вор !
За нами горы вековые стоят,
А наши матери седые
Нам трусость в жизне не простят.

Бытует мненье гастронома,
Мол, хочешь жить – усердно жуй.
И душу усладит истома
В плену желудочных чешуй.

Поэт твердит, что не единым
Он хлебом сыт... и хлеб презрел.
Но с аппетитом вмял звериным
Котлет «по-киевски», пострел.

К чему, любезные, лукавить
И в ступе ханжество толочь?
Духовной пище бал не править.
Но рядом быть! Как день и ночь.

Лишь на духовной гриль-диете
Не продержаться долго нам:
Желает всяк на этом свете
Отведать вкусненького «ням».

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех.
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех.
Пусть час не пробил, жди не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них
Умей прощать и не кажись прощая,
Великодушней и мудрей других

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив.
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять...

Метель бушует.
Март. Лишь синичка твердит
звонкое "не верь!"

Следов цепочка, мили отмеряя
Минует тени павших городов.
Иду, и сам себе не доверяя,
Средь миражей разыскиваю кров.

Гулящий ветер, мимо пробегая
Поднимет пепел с выжженной земли.
И улетит, свободу обретая
За горизонт, где скрылись корабли.

Как узник, в неприступном каземате
Вдыхает влагу с вылизанных стен,
Приговорен к пожизненной расплате,
Но все же ждет с надеждой перемен,

Вот так и я, тревожусь и мечтаю,
В попытках обрести свой скромный рай.
Иду и путь прямой предпочитаю...

Как дико мне порою слышать,
Когда вдруг кто то говорит:
«Мы жили вместе лет 15-цать…»
Или лет 5, кто как твердит…

«И было все у нас прекрасно…
Мы жили дружно, хорошо…»
Так почему же так ужасно,
Все то, что вдруг произошло…

Как может та, что так недавно,
Тебя Любимым назвала,
Кричать в припадке…безоглядно,
Что проклянет теперь тебя?

И видишь ты, как жажда мести
Кипит, кипит в ее груди…
Как быть тебе на этом месте?
Поди попробуй, разбери…

Слова любви тебе шептала,
И нежно...

Небо звёздами усыпано,
На ветвях застыл мороз
И копытами рассыпана
Белизна седых берёз.

Унестись бы тройкой звонкою
За серебряный туман
И танцующей позёмкою
Обнимать твой нежный стан.

Зорьку губ твоих алеющих
С неизбывной жаждой пить
И с бессмысленнейшей нежностью
О святой любви твердить.

И на миг покинуть грешную,
Кануть в вечность, всё забыв,
Что б потом дождинкой вешнею
Выпасть, землю окропив.