Туманная серая сырость

Сериал бразильский "Клон",
в него каждый, почти влюблён.
Не только в Бразилии и России,
но и во всём мире.
Все телевизоры в осаде -
смотрим о страданиях Жади.
О такой же страстной любви
все втайне мечтаем мы.
Её любимого мужчину,
задерживают новые причины.
Любит Лукас только её одну -
летает на самолёте в чужую страну.
Сколько друзей у них и родни,
как же здорово, они не одни.
Все танцуют и песни поют,
одним словом весело живут.
Знают Коран и не терпят обман,
дорог для Жади её...

посвящается Рустаму

На дороге лежал серый камень тяжелый, невзрачный,
Он прохожим мешал и пинали его сапогом,
Шел с работы поэт, камень он подобрал неудачный,
И решил, пока пишет сонет, сделать камень цветком.

Был тот камень упрям и ломались резцы и точила,
Но и мастер ему не хотел просто так уступать,
Вот уж стебель готов, листья вырубил мастер зубилом,
Лишь головку пиона осталось зубцом растрепать.

Мастер краски купил и раскрасил творенье мазками,
Все неровности камня...

Туман осенний загрустил в окне.
А где-то жизнь весёлая, иная.
Не жалуюсь, не плачу, не стенаю.
Я забываюсь в сладком полусне.

И как-то мне томительно и странно.
И сладко то, чему названья нет.
И за печальной пеленой тумана
Мне чудится ещё незримый свет.
8 ноября 2010 г.

туманное утро над морем
дышит солнцем
точно так же, как я тобой,
как две чайки сонных

летящие высоко над штилем,
касаясь бережно друг друга перьями,
благосклонность неба оберегает их крылья.
они с рождения мира в это верили.

им так лететь, не уставая,
дальше вечности, выше всех.
у их полёта нету края.
у их полёта цели нет.

Туман украл реальность.
Лишь память держит солнце.
Как мало знаем мы...

Одурев от пустоты бессменной,
Взметнулись к небу чёрные глаза.
Возникла ярость у толпы смиренной,
Сорвалась с места, отказали тормоза.

Годами варево кипело жизни,
И вот полезла пена через верх.
Иди вперёд и зубы свои стисни,
Собою строй заполнив без прорех.

Туманом заполняется пространство,
Соседи брызжут ядовитою слюной.
Венками наполняем их убранство,
Солдат их отправляя на покой.

Ландшафтные дизайнеры в почёте,
С землёй равняют стадо упырей.
Рога и когти их в стремительном...

Ты сказал - я ворожея,
Что я сглазила тебя.
И не можешь ты минуты
Жить не вспомнив про меня.
Не встречаешься с друзьями,
Никому вокруг не рад.
Говоришь во всем виновен
Мой туманно-серый взгляд
А я не колдую и не ворожу.
И даже совсем на тебя не гляжу.
Ты выдумал все про глаза и туман...
Зачем в мой невинный поверил обман.

Ты сказал - я ворожея,
Зря ты встретился со мной.
Что теперь повсюду ходит
За тобою образ мой.
Ты пытался наважденье
Сбросить сотни раз подряд,
Но всегда и...

На пол-пути пойти обратно,
И позабыть зачем идти,
Намокли листья на асфальте.
И начались опять дожди.

Опять от сырости простуда
И небо серо, как печаль.
Опять не поняли друг друга
Не поняли и очень жаль.

На пол-пути пойти обратно
О чем-то снова позабыв.
Переплести все то, что важно
На улицах давно пустых.

А дождь опять стучит по крыше,
Пытаясь смыть свою печаль.
Быть может, вдруг, его услышат.
А не услышат... очень жаль...

Это просто голос за кадром,
Выразителен он и звучен.
Непогода и дождик с градом,
Надоели уж в небе тучи.

А экран голубой весь в пятнах,
В кадре поле — в цветах оно.
Розы — голос сказал за кадром,
А дождь каплями бьёт в окно.

В серый вечер, день серый влился,
Впереди ночи дремлет мгла.
Мир в дожде до конца размылся,
В очертаниях нет угла.

Всё бесформенно, тускло, зябко,
И за шиворот капля: ,,Брррр!»
Хлюпнул мокрый ботинок гадко,
Стал сырым и усталым мир.

А в окне чужом...

Осень златокудрая, вздыхая, листьями кружит,
Срывая ветром, их пожухлый запах, и костры.
Дождей прохладных шум, приносит свежести росы,
Уставшее от лета солнце, огнями золотых лучей,
Теплом прохладным, скользит, по синим небесам.
Природа мудрая, лишь на какое то мгновенье,
Присев, шепнула слабым ветром, в капельках дождя.
Небесный свод в пуховом одеяньи, облака и пелена.
Туманами осенними, глубоким вздохом, тишины и влаги леса,
И багровеющих закатов, караваны птичьи, в небесной высоте...