Туман блаженный

Нет, не пустое место
- Пустыня!
Это только отпусти меня,
Отпусти меня.

Очень много жизни в пустыне.
Это только пойми меня,
Просто пойми меня.

Желтый песок,
А небо синее - синее
Будешь ведать мое сердце отныне

-Ты! услышишь
-Шшшшшшшшь!
-Слышишь?!
- ЭТО Сердце пустыни
-Шшшшшшшь!
- Ты любишшшь!


Знак

Капнул знак.
В глаз.
- Как?
Канул!
Как капля
Огня.
В океане

Как узнать тебя
Знак-пламя
Ты это я?
Да!
Огонь!
Не обманет
В тумане.

Время лечит?!
Ложь...

Любил старик девчонку сильно,
и свет завидовал ему,
уж вечер ждал с плитой могильной,
уж село солнце, лес – в дыму.

Туман струится, обнимает,
ползёт легко под рукава,
в любви я недопонимаю,
а в старике – она жива.

Девчонка верткая попалась,
переписала всё добро,
она в истории осталась –
вся добродетель, скрыв нутро.

И я читаю во забвении,
как быть должно, как может быть,
великий классик на колени
мне строчку бросил – как любить.

Блаженный старец, так и помер,
его...

Долгой дорогой тянутся будни.
Тлеет надеждой души одиночество.
Сладким туманом мысли о чуде.
И продолжение сулит многоточие...

Первые звуки любви моей танго
Из темноты застенчивым утром.
Чувство бодрит волнующим тактом.
И кастаньеты в висках громким стуком...

В жизнь ты войдёшь в платье атласном.
В сердце ворвётся свежесть рассвета.
Мир весь наполнится ласковым счастьем.
И расплывётся блаженная нега...

Царю приснился очень странный сон, -
Свою кончину вдруг увидел он !
Фигура тёмная издала мерзкий глас:
- " Запомни место и свой Судный Час !.."

Наутро всполошился царский двор,
Консилиум собрал того, кто был хитёр,
Гадали и решали как царя спасти,
Да смертный час подальше отвести.

Один старик шепнул царю: -"Беги !
Спеши и каждую минуту береги !
Пусть верный конь сам выберет маршрут,
Чтоб в выверенный Час ты не был с нами тут !"

Летел, как вихрь, и радовался царь:
- " Ну нет...

...Заженных миллион свечей,
Расплавят ночь на полутени.
Ступает разум по ступеням,
Таинственного храма бытия.

Смущает райское убранство,
Злаченных стен и потолка,
И все брильянтами слегка,
Проникнуто покоем царство.

И прикасаний некий страх,
В оцепенении держит тело.
Все в благородстве и всецело,
Достойных линий протокол.
И в зале бесконечный стол,
Там было , что душа хотела.

И нежной скрипкой моросил,
Блаженной сказкой летний дождик,
Вступает нежно, осторожно,
И,будто...

Москва - вне племени и рода...
Одни легенды над тобой.
Но вся славянская природа
Твоей пронизана судьбой!
Ты рождена в наречьях оных,
Ты возросла в мирах иных,
От княжьих бревен оборонных,
До храмов стольных, именных.
В твоей мучительной науке
Мужала воинская злость...
"Москва! Как много в этом звуке!..."
И сердце русское зашлось...
Сигнально вскидывались листья
Округ дозорной городьбы.
На мгле рыжела шапка лисья
Смертельной смертницы - судьбы.
И на заречном ратном кряже,
Дробя...

Октябрь на улице Октябрьской
прорезался, напоследок, случайным теплом,
и скрылся, где-то в районе Октябрьского посёлка.
Круг замкнулся – выхожу на конечной. Цежу сухим ртом
влажный воздух. Ржавой тесёмкой
рассвета подогреваю взгляд. Мало-мальски
приветствую стаю блаженных дворняг у дверей офиса.
Искореняю вопросительную интонацию,
отбивая вечный дождь в голове.
Жухлая тень старенькой груши
валяется
на мокром асфальте;
отпечатки её пальцев ласкают осенний воздух.
Подберу...

Трасса, бетон, застыли как вкопанные, как всег-
да в ожидании, ясно, лучше не станет, дальше
больше , т.е. некуда, поиск святых, неудачен, у-
мершими стали или ищем не там, дым-туман,
поволока, да, жизнь (вся), добра и жестока, и в
силы свои ты поверь, смотрит на нас, словно
загнанный зверь, «век-волкодав», тебе и не т-
олько, танца танец, начало конца, нет, не наст-
ичь молодца, невозможно, он на месте, беж-
ать, ни с руки, стресса стресс, у реки, у теченья
воды, где песок и мидий...

Сколь весною урочно письмо,
Аонид лишь брильянтами тешат,
Вейтесь, звезды, Асии трюмо
Нас явит и Цианы опешат.

Хоть архангелы помнят ли сех
Златоустов, терницы вознимем –
Соглядайте еще в небесех
Вишни, агнцев, мы золото имем.

Вакх нестойкий астрал оцветил,
Где порхали блеющие Евны,
Их туда ль и со ядом впустил
Падший ангел успенной царевны.

Шестьдесят шестой опус

Будет майский ли сад под луной
Во холодной опале томиться,
У Гиад воспируем весной,
Аще некуда боле...

Испив
Весь опиум
Ума

И сбив
Любви
Ориентир..,

Ушёл
В обманчивый
Туман..,

Ступив
Мишенью
В Божий тир...



В прицеле
Боль...
И ни гроша...

В блаженном
Сердце
Нет вины...

Навскидку
Выбита
Душа...

Священна
Милость
Сатаны!..