Тугой

То ли память о тебе – буйный колокол:
Даже в полной тишине гулом полон он.
То ли нервы – жгут тугой, медно-токовый:
Замыкается тобой, светлоокою.

То ли сердце не в ладах с биоритмами –
Рвётся вверх не по годам, жжёт молитвами.
Воспарит душа в немой благодарности:
Да продлится же день твой светозарностью!

Глубже осень, строже цвет и контрастнее.
Стужа бросит белый плед – нет бесстрастнее
Белозвучия основ к мимолётности
Яви лучших наших снов! Ветер звёздный стих.

На мгновение...

Поэты делятся на касты:
Одни листы марают пастой,
Есть те, что с клавою тугой.
И есть другой - творит ногой.

Так повелось на свете белом
- Творят Искусство части тела.
Вокруг оттачивают слог
Поэты рук, поэты ног.

Мелькают образы и фразы
Поэта губ, поэта глаза.
Губа погубит, сглазит глаз,
И только таз родит экстаз...

Поэзия... Она ж... Фемина.
У ней есть Стать. И... Сердцевина
- Источник ритмов, гамм и терций.
Была б открыта в Сердце дверца...

Я открою тебя, чтобы снова взлететь
и увидеть дубов грациозные кроны.
Так хочу, чтоб под трели певучие впредь,
как в сосновом бору, просыпались пероны.

Голосят журавли над безлюдным плато,
как мозайку сложив эпизод из сонета.
Их нескладный напев - нераскрытый бутон.
Ласкутами стезей наша юность одета.

Пусть империя слез изовьется дугой,
колоритом интриг проходя по этапам.
Где желаний узор - просто узел тугой
в плотной пряже разлук, обозначенных крапом.

Мы сольемся в дуэт, но...

Вы видели, как пенится волна?
Нет, не когда она о берег плещет,
А в миг, когда кругом сырая мгла,
И ветер штормовой свистит зловеще.

Когда и моря и небес объятья
Слились в тугой расплавленный свинец,
И кажется, что жизням нашим, братья,
Ещё по паре вздохов и конец.

Когда крутые гребни, холм за холмом,
Что там твои холмы среди полей,
Встают с желаньем стать могильным домом
Для всех, кто их окажется слабей.

То ноги вдруг теряют ту опору,
Что твердью ощущалась на земле,
То вдруг...

сыплется соль звёзд
на хлеба тугой колос...
простые желанья...

Моё время летит в пространстве,
Я устал после долгих странствий.
Но вновь меня дорога зовёт,
В мой воздушный полёт.
На земле мне не уютно,
Хотя родился я на ней.
Лечу сейчас сиюминутно,
Желания мои сильней.
Мои крыла тугой поток ласкает,
И я смотрю всё в небеса,
И я взлечу, я это знаю,
Я в небе голубом Икар.

Шелест листвы, просыпается чуткое утро.
Свежего ветра ждут старые клены как будто.
Словно алмазы, блестящие капли росинок,
Тихо дрожат на тугой тетиве паутинок.

Плотный туман шепчет сказку извилистой речке.
Первый дымок над селом поднимается свечкой.
В желтых полях васильки распрямляются к небу,
Значит готовы амбары к бесценному хлебу.

Волны ласкают на пристани лодочек днища.
Кучками пепла в ночном засыпают кострища.
Сочной малины тяжелые капли поникли.
Рдеют в лесу, не скрываясь...

Утро - время настроенья, пробудиться не успел,
Чувствуешь уж дня давленье, неизбежность сотен дел.
Мыслей ворох наполняет полусонный разум мой,
Душ проблемы все смывает струей теплой и тугой..

Стройность мысли постепенно возвращается кo мне,
Кофе аромат волшебный разольет покой в душе..
Бритва уберет остатки всех следов былого дня,
И уж встретить без оглядки новый день решаюсь я....

Сентябрь, по щиколотки вода, на ветках повисла осень,
В карманах прячу сухие дни - по-детски и так смешно.
Осенний вечер, похолодало, в небе кусками просинь
и я сжимаю в зрачках огни, что падают сквозь окно.
...Он спит, прижавшись спиной к стене, поджав к животу коленки,
а я смотрю на него во сне - он морщится и сопит,
и я любуюсь им в тишине на фоне обойной стенки
в холодном, лунном,большом пятне, как будто зажгли софит.
Сижу тихонечко в уголке свернувшись в тугой комочек...

Бывает, судьба про тебя забывает,
когда – на удачу, когда – на беду…

Бывает, что ямы под снегом скрывает,
досадные, даже на малом ходу.

Бывает, судьба тебя одолевает –
с дороги сбивает, и просто грызёт.
Спасибо скажи ей, что не добивает –
а значит, когда-нибудь и повезёт.

Бывает, что жизнь тебя не задевает,
и это – вершина её доброты.
А время как сон, не спеша, проплывает
на мягких волнах изумрудной мечты.

Бывает, что в звёздное небо взмывает
душа, оседлавшая шею...