Цветущий миндаль

Сладкий аромат, голову кружит.
В цветах щебет птиц звучит.
Цветение дымки восхищает взгляд.
Влюблённые обнявши в том саду друг друга,
Под деревьями цветущими стоят..

Весной оживает природа -
Травы, деревья, цветы...
Весна – это очень красиво,
Но я не люблю весны!

Весна пробуждает чувства,
Те лучшие, что нам даны.
Весна – это так поэтично,
Но не люблю я весны.

Весна - тот период жизни,
Которому нет цены.
Весна – это великолепье!
Но я не люблю весны.

Весна это только мгновение,
Иллюзия, что мы сильны,
Что жизнь будет долгой и ясной,
Я не люблю весны!

В жизни всё просто, реально –
И пути предельно ясны,
Лето, осень...

Однотонный спектр слабеющего дня –
повторение пройденного –
здесь я, как я,
как пустота начала и конца,
заточенное в камень сердцебиенье.
Мёртвоплывущая ткань земли.
Где твои дети, весна?
Твоя душа, разлившаяся кошачьим “мяу”
у поверхностного натяжения луж
цвета грязного асфальта,
как художник смотрит в абстракцию берёз,
цветущих каплями влаги,
в Мафусаилов век замёрзших в танце звёзд,
в воздушный хлопок переменчивого неба,
в персиковую предвечернюю смоль,
в чёрный гранит...

Вишня цветет –праздник
Девушки смеются душой
Губы раскрылись в улыбке

Меня позвали как будто
Это молодежь воркует
Был таким же и я

Стать под цветущей вишней
И долго смотреть на солнце
Хорошо будет на душе

Ты не видел гору Фудзи?
Я тоже не видел!
Так закрой глаза и смотри

Вечером уставшему
Хорошо сидеть и смотреть
То на горы, то на свои руки

Знакомая ворона
Утром меня встречает
Как солнце

Безусловно Первый, здравствуй!
Дерзко в небо я кричу.
Я с тобой во всём согласный,
Но в Рай-Небо не хочу!

Дай мне разум, силу воли,
Коль уж здесь жить разрешил.
Чтобы жизни земной поле,
В Рай цветущий превратил.

Чтобы смог его цветами,
Всё украсить, их взрастив.
Чтобы добрыми делами,
Зло прогнал я, победив.

Ничего не нужно даром,
Мне на жизненном пути.
Всё пройдёт — позор и слава,
Помоги себя найти.

Безусловно Первый, здравствуй!
Мал я, но я всё ж не тля!
Человек я и...

Я б хотела весною стать ландышем,
Чтобы мир освещать майским вечером,
Стать искусства врачебного символом,
Дабы стать гликозидов источником
(Знаменитые капли Зеленина!),
Помогу ритм сердечный поддерживать.
Как фонарик я буду подмигивать,
Чтобы путь освещать заблудившимся...
...
Есть сказание христианское,
Что цветы эти ночью выросли.
Безутешно рыдала Мать Божия,
А наутро цветы озарили мир.

Пирамидами да отелями
Все мы знаем, Египет прославился.
А три тысячи лет до наших дней...

Седая улыбка песка в молодой и невинной печали зеленой волны.
Ночь чарующе плыла смуглым блюзом луны,
морская соль оседала жемчугом на руках.
Любовь проникала в поры уснувших окон,
играла под звёздами оттенками прибрежного бархата.
Лиловый шар неба скрывал две тени,
застывшие пунктиром невыносимой надежды.
Чёрные лапы кипарисов освещали тьмой потускневшие шаги;
линии движений плавно перетекали в тёплый пейзаж;
в шёлковом покрывале взгляда нежились последние лучи
чуть видимого света...

Раскромсана душа, саднит, болит и плачет.
А слёзы солоны и чуточку горьки.
Пришёл с войны солдат, в усах улыбку прячет.
Ни дома, ни семьи, одни лишь угольки.

А он за этот дом от Волги до Берлина
Под свист разящих пуль и грохот канонад
Шагал с одной мечтой: увидеть только б сына,
Которого так ждал тогда, пять лет назад.

Кровинушку свою, что в мир пришёл жестокий
В нелёгкую годину с нелёгкою судьбой.
Мечтал, что будет сын красивым и высоким,
Но не сбылись мечты, аукнулись бедой...

Воркуют голуби над прахом.
Нет прав у Бога иль Аллаха
Детей, невинно убиенных,
Поднять. А память мира тленна.

Их матери ушли по тропам,
Ведущим в горестную пропасть.
Любимых чад найти желая,
В последний миг о них вздыхая.

И скорбь стихает. Май цветущий
Отдаст им честь парадным тушем.
В тиши могил звенящий ландыш.
Не кровоточат больше раны.

Целует голубь белокрылый
Голубку сизую. Им мило.
Живое думает насущным.
Для нас Победа – день бегущий.

Усталый от сумрака город смотрит в затылок,
запутавшийся в переплетении проводов и полуночных маршрутов;
тяжёлая мантия туч спадает на плечи, на гриву
ощетинившихся обочин. Я пропадаю в ласковом воздухе, в летучих
гроздьях сирени бреду наугад – кто подаст бедному страннику,
потерявшему всякий уют, всякую ясность пути.
Из такси выгоняют с хрустом дверного замка. Пряничный
вечер перетекает в неисправимую ночь, а впереди –
задыхающаяся в тумане свинцовая лунная фляжка.
Тот не писал стихов...