Цеплять

Не возьмёшь ты с собою во гроб ничего
Из того, с чем ты здесь пребываешь.
Пусть хоть с телом твоим закопают его,
Духом ты ведь без тела витаешь.

И когда вдруг наступит мгновенье сие,
Плоть телесную дух твой покинет,
То придётся понять, что всё то, что "МОЁ" –
Не твоё… Только тело остынет.

Много было на свете никчемных таких,
Что в могилы с собой забирали
И друзей, и любимых, и вещи свои,
Только вскоре о том забывали.

И во склепах могильных сгнивали они,
А вокруг тлели трупы...

Морской бриллиантовый блеск, дорога из пепла созвездий,
Гранатовый дым горизонта и пьяных утесов агат.
Кричащей чайки метель раскинула сердце над бездной.
Молчанье остывшей гальки и тающий лед-закат.

На брызгах волны – прядь луны – свинец, седая душа.
На выходе слов – прибой – дрожащий хрусталь гортани.
И млечностью бредят следы, и тянется ночь не спеша,
Туда, где дорога созвездий цепляет утесов агат.

От боли, Обид небытия. О том где нет и не будет меня.
О том, что стоит по новому жить. И жизнь свою вопреки всему изменить.
Идти за целью сквозь, то, что цепляет и тянет.
Оборвать всех пут, жестоких концы, что мешали.
Дышать не давали и мыслить и жить. И Вне всего этого быть
- Вне Красоты, Чистоты, Одобренья.
Признанья Людей, тебя, как близкого им существа.
Существа, что чувствует себя существом, не зная ни чего, кроме Отчаянья.
Безысходность, Вот- где ему быть.
Быть всегда, не зная...

Моя память — как клочок бумаги,
Обожжённый пламенем свечи.
Я писать могла когда-то саги,
А теперь в огне кую мечи.
Моя жизнь — несбывшееся чудо,
Отзвеневшее за пройденной чертой.
Прилетевшее незвано ниоткуда,
Где осталась я навечно молодой.
Пальцы прошлого так холодно цепляют,
Крепко держат тонкий острый край,
В клочья рвут, насквозь испепеляют
Хрупкий, зыбкий, одинокий рай.
Ты был прав, мой друг, — это прожито.
Это спето и смыто вином.
Пусть однажды навек уничтожено —
Это выжжено...

,,Всё хорошо» — врач говорит,
В глазах сочувствие и жалость.
А сердце колет и болит:
В нём что-то видимо сломалось.

Но всё же жалости не надо!
Боль ерунда — к ней я привык.
Смеюсь, грусть спрятав на дне взгляда,
Нельзя грустить — ведь я мужик!

Как ангел — в белом медсестра,
Не грудь мне датчики цепляет.
Сегодня ветренно с утра,
Сквозняк по комнате гуляет.

В окно открытое, снаружи,
Мохнатый шмель вдруг залетел.
Но поняв — он врачу не нужен,
Остаться здесь не захотел.

Не...

Осень.
Предсмертное дыханье листопада.
В могильном золоте
вдвойне великолепней
красота.
За воздух –
сырой, дождливый, ватный
прах-бальзам –
цепляется слезою неприметной
ветер птиц.
Мне ничего не надо,
кроме ваших глаз
и кроме ваших уст –
прибой янтарный
в ржавчину дорог,
полынь артерии речной,
нагой алтарь, луны горчащий вкус,
венозных скверов нимб,
надежда на бессонную прохладу
поэзии ночной.
Аорта солнца на разрыв.
По тине окон блюз.
Предсмертное дыханье листопада –
за...

Гранитных бурь палящее волненье,
И страхом зыблемый порог,
И пуль прямолинейных пенье -
Перенесли мы, кто как мог.
В стенных дырах прибавилось нам неба,
Расписанного тезисами дня;
Довольны мы; зубам не нужно хлеба,
Сердцам - огня.
Истощены мышленьем чрезвычайно,
Опутаны мережами программ,
Мы - проповедники в ближайшей чайной
И утешители нервозных дам.
До глупости, до полного бессилья,
До святости - покорные ему,
Бумажные к плечам цепляя крылья,
Анафему поём уму.
Растерянность и...

Все темы избиты,
Все буквы давно перепутали слог.
И все, что могло бы случиться,
Давно уж случилось не так.
Здесь каждый останется только на свой,
Не объявленный временем срок.
Хотя между строк мы надеемся все,
Что всё это пустяк.
Все песни давно кем-то спеты,
И новых не будет уже.
И вся наша жизнь это версия beta,
Зависшая, в очередном вираже.
Пытаемся выжить, цепляясь руками
За каждый вновь призрачный шанс.
Но каждый раз снова и снова и снова и снова один декаданс...
Нам...

Осенний бал кружит листву,
Рисунком стеля по воде,
Плетя для озера канву
Ажурной вышивкой везде!

Клин журавлиный в унисон
Пропел под вальс и взмылся ввысь
С зеркальной глади как муссон!
И мысли в темпе понеслись,

Цепляясь за сюжеты дней...
Итожит осень нашу жизнь:
Достиг кто Праведных Огней,
А кто лелеял миражи!

Не важно, кто кого подбил на путь соблазна
(Свидетелей нема, а версий – пруд пруди):
Раздался в кущах крик внезапного оргазма,
И Еву замели с засосом на груди.

Подумав, что завет нарушен, Иегова
Перечеркнул молодожёнам пастораль,
И, как известно, всё закончилось фигово,
И в этом есть своя сугубая мораль:

Была бы наша жизнь спокойнее и проще,
Когда б Господь не взял себе роль властной тёщи.

Счастливый семьянин с большим, поверьте, стажем,
Я вижу тут один существенный изъян:
Не...