Царь царей

С листвой шептался сонный ветер, потом затих.
И спят усталые борзые у ног твоих.
Уже темно, так тихо в доме, царит покой.Последним летним ароматом – в саду левкой.
Все замерло. Осенний сумрак к окну приник.
Лампадка тускло освещает иконы лик,
И грезят старые портреты о днях былых,
И спят усталые борзые у ног твоих.

Немного грустный темный взгляд,
Подраные, как небо, джинсы,
Прическа - полный авангард,
К тому же сумасшедший пирсинг.

И жизнь без музыки - ничто,
И музыка как образ жизни,
Не хочет понимать никто
Столь странный стиль
И направленье мысли.

И дао - быть всегда одной,
Бродить по улицам, как призрак.
Снаружи - в ней царит покой,
Внутри - сомнений целый список.

Мешает гордость промолчать,
Когда бросают злые взоры.
И вновь приходится кричать,
Вступать в бесчисленные споры...

Вот ночь. Вот день.
И все предельно ясно.
Но отчего же , отчегоХранит луна твой лик прекрасный,
И солнце бережет его..?
И снова муки до рассвета,
С рассветом новые придут,
Зимою, осенью и летом
В светилах, милый, твой приют.
Весной же, свежей, шаловливой,
Звездою с неба упадешь..
Слезинкой девичей ты станешь..
почуешь пламенную дрожь..
Обвитый нежностью как плющем,
любовью будешь ты храним,
Любимый,станешь всемогущим,
Царем души моей одним..
Ведь нужно мне совсем немного...

На Кристе Христа распяли,
Три дня люди ликовали.
Только божий сын страдал,Грех людской он искупал.

Через тысячи веков,
На горе столкнулись вновь
Светлый ангел и Аид,
Чтобы суд свой завершить.

Ангел молвила тогда:
«Я свободна, я пою,
Я люблю – значит живу!
Ну а что мне скажешь ты,
Царь «Блаженной» темноты?

Видишь горе, муки, ад,
Гнильных душ могильных смрад,
Людей полные котлы.
Кто там ,
Грешники-рабы?
Плач и стоны, крики, ор,
Мертвецов холодных хор.
Все о помощи молят...

Я посетил одну тусовку, -
Однофамилец мой, - с иголки,
Представил книжицу стихов,
С названием "Беседы с Богом"!
Перед честным Руси народом
Читал Геннадий Русаков.
Поддержанный "Союзом братии",
Под знаменем союзным "Знамени",
Чайный собрал, писак(!), салон...

В Кривоколенном переулке,
Пристанище Котов и Мурок,
Чистых, по прошлому, прудов,
Как бы на мёд слетались Музы,
Отнюдь, не к чаю, - на Содом,
К дурманящей сознанье узе,
В фантасмагории «союза»,
"Мастер", изяществами слов...

Ново Хронологи! – New Year
Вам принесёт Успеха Счастье!
В Год Петуха - через барьер,
Перелети бойцовой Птицей,
Клюя Зерно, - поспела жница -
Двух тысяч пятый – Перемен
Год, - обернётся Вехой Страсти
К New History, to face, и, Снастью
Отлова традиков химер…
…
Открой шампанское, разлей!
Выпив вино, фужер - разбей,
Во Имя, прославляя Пращура,
У Древа Ариев Корней
Руси-Орды, Династий Ханства,
Арий-Славян Ветвей убранства,
И, поросль шуструю(!) ветвей,
Как зацветут, - нет Древ милей...

Звезда возсiя,
Путь правый ны указа
Къ Царю вечному.

Вот если б я был стеклодув,
то выдул бы такой мотив,
который видел в том году,
когда я в первый класс ходил.

На мелководье у реки,
в кустах прозрачный, тонкий лёд.
Я лёжа видел там, внутри,
картин ажурный хоровод.

Там замки сказочных царей,
принцесс, их сказочный наряд
застыли в тонком хрустале.
Я счастлив был, я был так рад!

Я лёд разбил, сломал пенал,
мне так хотелось волшебства,
но я обломки доставал,
рукой, касаясь Божества.

Я помню, как коснулась глаз
печаль...

Креститель замер изумленный,
Ликует древний Иордан,
В сей миг он горд, как океан.
Сияет мир весь просвещенный.

Глядит со страхом люд крещенный.
Где тьмы чарующий обман?
Креститель замер изумленный,
Ликует древний Иордан.

Вступив на камень потаенный,
Смирив свой самый высший сан,
Молил Творец, Царь христиан
Дар многоценный, совершенный.

Креститель замер изумленный.

Закончил странник путь далекий,
И, как исканиям венец,
Узрел вблизи утес высокий
И на верху его дворец.

Тропой нехоженой ведомый,
С трудом осилил он подъем.
И, нетерпением влекомый,
Раскрыл врата в волшебный дом.

Что видит он в приемном зале,
Застывшем давней дремотой?
Увы, дух жизни там в опале
И пыль царит над пустотой.

Скорбят оплавленные свечи
О годах праздности своей;
Не соберет дворец для встречи
Растерянных в былом друзей.

Безлюдные места утес тот окружают,
И даже...