Труба

Да, были деньги в наше время,
Не то, что нынешнее семя,
Богаты были мы.

Зарплаты, премии, награды,
Дипломы есть, уметь не надо.
У нас есть связи, и нам рады.
Усадят за столы.

Ну, а сейчас?! Да ну! Всё тоже!
Знакомства есть, всё значит можем.
Богаты и тучны.

Прилечь сумеем у буфета,
И руки запустив в казну,
Добудем все богатства света.
А мир пусть катится во тьму.

Кто у руля? Поверь, всё те же.
Сейчас сменившие одежды,
И красный галстук октября
Сменили на Картье, трубя...

Мелет и мелет вечности мельница,
Перемелется – будет мука.
Ссыпаются по желобу секунды и минутки.
Кряхтя, оттаскивает история-грузчик мешки века.

Времени реки вливаются в море,
Радостно жопа трубит по утрам.
В обнимку гуляют и Счастье и Горе,
Спать вместе ложатся и Слава и Срам.

Был ночью дождь. Урчали трубы,
Глотая ливневый поток,
Слезились изб замшелых срубы,
С надеждой глядя на восток.

Самоотверженные крыши,
Отставив гордо ввысь хребет,
Прижались к избам. Только слышен
Мажор небесных кастаньет.

По дню, прошедшему напрасно,
Играло реквием стекло...
О, сколько их, тех дней прекрасных,
Зря в реку времени стекло.

Не скоро русло пересушит
Бесстрастный судеб наших вождь.
А зов любви всё глуше, глуше...
Течёт река. Был ночью дождь.

Яков Есепкин

ХАРИТАМ

• «Есепкин повернул вспять течение отечественной словесности, создал скорбный и торжественный тезаурус, более соответствующий плеядам Золотого века, но слишком тяжелый и несоразмерный для Пушкина и современников. Быть может, это игра гения в бисер.»
К.Славинский

I

Черной оспою царский альков
Наградят одалиски белые,
Пазолини Корабль дураков
Совлечет в кущи Асии злые.

Любят нимфы серебро волны,
Зри, Адонис, лядвийские мелы,
Что и Дафнис беспечный, Луны...

Снег прошедшей ночью выпал,
Нам напомнив о себе.
Против марта сделан выпад,
Чтобы ветер пел в трубе.

Чтоб тянулись вдоль тропинки,
Меж сугробов и домов.
Чтоб ходили не в ботинках,
Вылезали из обнов.

Время детям развернуться
В играх прямо на снегу.
Ждёт их дома чай на блюдце,
Но они не прибегут.

Их, в отличие от взрослых,
Не заманишь по домам.
Прекратить игру не просто, -
Очень нравится зима.

24.02.2017

Что если год грядущий переименовать?
И годом Тараканов внезапно обозвать?

Дать им свои заданья: Бить в барабан, трубить,
В полночный час чечетку нам в черепушке бить?

И так то, в чём же дело? Они всегда живут.
Жизнь тараканью странно под черепом ведут.

Вот только я решила всегда спокойной быть,
Свербит мне что-то в ухо: А не пора ль творить
Такое, чтобы стены плясали под баян?
Ну что это такое?! В чём фишка и изъян?!

Мне почему-то стайку ну не угомонить.
Наверное, придётся мне...

я вам отвечу в двух словах
наш мир погиб - увы и ах
и там, где память чуть жива,
теперь лишь вы

а мне противно, видит бог
я вас любил. но между строк
уже виднеется стрела
печной трубы

я вами ранен. вами стёрт
как злополучный Вол-де-морт
несостоявшийся герой,
вчерашний след

вокруг победы и прогресс..
бреду Кандидом через Лес
есть жизнь и несколько дорог
но смысла нет

а что до вас.. ну что ж, вперед
я говорил про стылый лёд
добавить нечего. так тихо,
клонит в сон...

В подъезде эмо слёзы льёт:
"Ах этот мир меня убьет:
Достала школа, злая мать,
Училка стала донимать,
Меня не любят мужики,
Пойду повешусь от тоски!
Нет лучше я порежу вены,
Ведь так эффектней несравненно!
Уже представила их лица,
Но поздно - я самоубийца.
И, проклянув свою планету,
Записку написала эту:
"Пращайте все! Пара смирица,
Что я типерь сомоубийца".
Записку пишет эмо, плача,
И дождик плачет - грустно, значит,
И трубы старые текут,
И даже крыши слёзы льют.

И плачет...

.
Раскрыта  книга  на   престоле,

День   страшный,  судный,    неземной...

Удвоенное   наказанье

За  смертный   грех   моей   виной...

              ***

Иконописец   пишет   Духом

По   дару   Бога    одного

И  распинает   свою   душу

Пред   Ним   молитвой  и    трудом.

        Светла,    легка   и    лучезарна

        Палитра...     Черноризец    спит.

        Леса,    восставленные    в   храме,  --

        Для   сна   и    бдения     они.

Креститель...

Люди — это гуманоиды,
Не всегда, к другим гуманные.
Жрут друг друга они поедом,
И дела, творят престранные.

Всю планету испоганили,
Сделав свалкою большой.
Всюду, где смогли, нагадили,
Делом грязным и войной.

Разрушенья атомарные,
Сотворили — и не раз.
Неспокойны окаянные,
От них всюду — шум и грязь.

Нет с утра до поздней ночи,
Тишины в их городах.
Кто рыдает, кто хохочет,
Кто болтает о делах.

Осень, утро, смог* над городом,
Из фабричной трубы дым.
Это люди — гуманоиды...