Труба

Растекается утро по лужам,
Цвет у неба как раз голубой.
Если даже чуть воздух простужен,
Я сегодня встречаюсь с тобой.
Выйдет солнце к прохожим из тучи,
Будет спорить с причалом прибой.
Этот день для меня самый лучший,
Я сегодня встречаюсь с тобой.

Никуда от себя мне не деться,
Это снова весна в моём сердце,
Для неё не закроется дверца,
Наполняя весь мир добротой.
И опять отступают тревоги,
Для меня все открыты дороги,
Я на миг задержусь на пороге,
Я хочу оставаться такой...

Как будете царить в лачуге -
Не во дворце?
Куда умчались ваши слуги
(В одном лице?..)

С кем будете точить гордыню
Об сердца кварц,
Сжигать как в чувственном горниле
Любви эрзац?

Как не допустите - до самой,
До той - черты,
Всё искушая чудесами
(Сезон открыт?!)

Кого Орфею предпочтёте -
Из тех, земных,
Что не пришлют стихов (по почте) -
Легко без них?!

Кого вы будете дурачить
(Не от него ль)
Страдать порою?! А иначе
Скучна вся роль…

И от кого ловить укоры,
Слегка...

Наш котёнок Тимофей,
Львов и тигров всех храбрей.
Только страшный пылесос,
Дунув жаром прямо в нос,
Ну...ууу — не то, чтоб напугал,
Он — врасплох его застал.

Хвост трубой, глаза горят,
Удалой, отважный взгляд.
Тимофей не трус — он воин,
Званья этого достоин.
Но он умный — и отход,
Если надо — изберёт.

Рёв внезапен пылесоса,
И решив проблему просто,
Храбрый котик Тимофей,
Молниий всех и пуль быстрей,
Прыгнув в сторону за койку,
Боевую принял стойку.

Нет, он вовсе не...

Аве тебе, Юлий Цезарь! За все июльские ночи,
Согретые нежным дыханьем и рваным сердечным ритмом,
Казни, неистовый цензор, но с ним только сладкие строчки
Останутся в мирозданье – я ухожу с поле битвы.

Аве тебе, победитель! Я выпила этот месяц,
Как в жаркой пустыни флягу, глотая последние капли,
Он ангел и искуситель, и вкусом, и словом не пресен,
Приветствую белым флагом, мир только с ним не поваплен.

Аве тебе, император, меня наградил ты июлем,
Сверкали медные трубы на солнечной...

Жил в районе удельного парка,
нет, не воздвигнем, упала арка,
на его тему/темя грёз, стал по-
нимать, видеть, (ксёндз), пута),
города путать, чугунную с мах-
овой, помнил всё, ой, или почти,
неудавшийся художник? почил,
на лаврах? архитектор слов? по-
дземного перехода лов, по ту
сторону света, в низком городе,
демиурга завета, (труб, дур, хо-
лода, моря), ветер дул, бродс-
кого торя, на васильевский ос-
тров, ходил умирать, с горя, а
там рать таких же, беса рабов...

Стрельба осенняя грядёт – взывают трубы,
Сверкают зубы – у охотника с ружьём
Открылся рот – летит чирок – сжимает губы
Как свистунок в игре Чайковского – в Большом…
В театре выстрел – от охотничьих коллизий
Пора осенняя, рядившись сентябрём
В охотничьих уборах двух борзых дивизий,
Помчалась к больно лунной встрече с октябрём…

19. 09. 16

В открытое окно листва летела
и лепестки жасмина в вальсе
с ветром, весело кружась,
касаясь
нежно роз прекрасного букета,
благоухали,
в комнате, на стол так сказочно ложась.

И свет луны, серебряной дорожкой,
спускаясь в комнату с небес, вдруг
осветил, как, кто-то, чёрной кошкой,
пробрался в замок, осторожно,
во мраке тьмы, таинственно исчез.

А в зеркале старинном отражаясь
огромная, прекрасная кровать,
там дева нежная, красивая, младая,
любила ночью отдыхать...

Осень наступила и мороз прошел…
По степи промчался и в лесок зашел
И листва посыпалась по округе всей…
Землю всю покрыла красотой своей!
Милые берёзки сбросили наряд
И теперь вот голые здесь они стоят,
А ветра гуляют по степи кругом…
Холодом колючим, - по лесу волчком.
Завывают в трубах, по избам в хуторах…
Навевая детям… ужас здесь и страх!
Взрослым напоминают, зима невдалеке…
Утеплять избёнку, - готовиться к зиме.

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать четвертый опус

Ефраим и Вифания спят,
Кора бледные розы лелеет,
Побиенные тще возопят,
Остие их в обсидах белеет.

Не успели к фиванским столам,
Хоть с младенцами яды пригубим,
Мел нейдет вседворцовым юлам,
А и мы одиночество трубим.

Где еще колоннады темны,
Где безсмертие Ироду снится,
Узрят лишь фавориты Луны –
Кровью нашей серебро тиснится.

Пятьсот двадцать пятый опус

Золотую парчу гробовой
Хною феи тиснили иль черви...

В тихом омуте черти водятся...
В тихом омуте вода мутная.
В чёрной чаще дом перекошенный...
Живёт леший в нём весь взъерошенный.

На столе бутыль... а в бутыли муть...
Песни он орёт... страшно слушать... жуть.
Пауки в углах... лупоглазые...
По углам своим... молча лазают.

А из омута... старый... лысый чёрт...
Вылез радостный... к лешему идёт.
Оставляет след мокрый за собой...
Рыльце грязное... хвост торчит трубой.

Вместе будут пить из бутыли муть...
Песни заорут... страшно...