Тротуары

Лежать, смотреть, сквозь смерть дышать,
Не понимать причин существованья...
Возникшее желание сбежать,
Записка на столе как оправданье.

Стоять на высоте, смотреть безмолвно вниз,
Забыть, что есть возможный путь обратно,
Шагнуть...
Запомнить ветра дикий визг,
Услышать: "Все ушла... и безвозвратно..."

Ну почему же вышло все так странно,
Ведь я хотела в небо к облакам...
И вот лежу на тротуаре бездыханно,
И крепко смертью сдавлена рука.

Нет слез - я этого хотела?
Нет боли...

На Историческом бульваре
нет никого. Пустынен сход.
Блестит на сером тротуаре
каштановый разбитый плод.

Последние листы акаций,
сквозные ветки миндаля,
столы нелепых рестораций,
морозно-влажная земля.

Из меди, бронзы, диорита ―
мемориалы батарей:
с землею сросшиеся плиты,
орудья мертвых кораблей.

Зеленый купол Панорамы,
распахнутая настежь дверь.
Ноябрь. Осень русской драмы.
Или украинской теперь?

Осень рассыпала зерна каштанов
По городским, проходя, тротуарам.
Солнце, свободное от встречных планов,
Не обжигает, - лишь блещет муаром.

В школьные ранцы шальные мальчишки
В остервененье каштаны ссыпают.
На время забудут игрушки и книжки.
Вечером с ними они поиграют.

Как же приятно в теплой ладошке
С трепетом гладкое чудо зажать.
Или в девчонок, галдящих, с окошка
Бросить, украдкой, и внутрь убежать.

Годы уходят, листая страницы
Жизни потрепанного дневника
Детство по...

Густые фиолетовые сумерки
Легли на город, изможденный зноем.
Давящая тоска надсадно зуммерит,
Тяжелый воздух душен и застоен.

Ползут по тротуарам тени-призраки,
Истерзанные пыльною жарою.
Уставший город ищет в небе признаки,
Грозы и ливня, что собой накроют,

Омоют, оживят дома и улицы,
Оставив поцелуя безмятежность.
Тоска исчезнет, пропадет, расступится.
Вернется в город свежим ветром нежность.

Гроздями роз
Грядущих грез
Гремит всерьез
Гремучий трос
О грязный торс.
Компот - не морс
Без папирос,
А с ними - Бонд,
Разинув рот,
Как патриот,
Глотает торт:
Ему б на фронт,
А он жует!
Морс - не компот
Без тонких блуз
У борта луз.
И я к ним трусь
И не боюсь,
Что увлекусь,
Как карапуз.
Сыграй мне блюз
Грядущих роз:
Не нужно слез
И пышных поз -
От них цирроз,
Фурункулез
И коматоз...
Дай мне свой SOS!
Айда в кровать!
Не будем спать!
Тебя ласкать
И целовать -
Моя...

Горят костры на поле, за околицей,
Пекут картофель в розовой золе,
Тот дух из детства всё не успокоится,
Переплетаясь в скошенной ботве.
Мне с детства дорог запах досок струганных,
На тротуарах, вдоль больших дорог,
Мир ощущений тонких, непоруганных,
Как эскимо, на палочке. Кто б смог
Забыть блаженство первой, лучшей сладости,
Всё то, что было после, всё не в счёт,
Как змей воздушный в облаках из радости,
Мечту несущий вверх и вверх, вперёд!
Нам пронести по жизни предназначено...

В полумраке летних снов,

жар, тихонько остывает,

и неслышно, чуть дыша,

Осень-Кошка, подступает.

В рыжей шубке, в час ночной,

под прикрытием туманным,

выпускает холодок,

убегает, к тучам рваным.

Затмевает , звездный рой,

с ним, как с мышью, водит прятки,

застилает, дол листвой,

в небывалом беспорядке.

Манит дождь из темных вод,

поиграть по тротуарам,

по окошкам и домам, зазвучать

аккордом старым.

Забирается в элул,

за гранатами и медом...

На Бродвее – тихий час --
Люд театрами проглочен.
Миллионы ламп на нас,
Тех, кто здесь, немногих очень,

Проливают яркий свет,
Затмевая в небе звезды...
Стертый, старый мех... Жакет...
Сумка... Ждет стоит так поздно

Женщина... Дрейфует прочь
Мрачно зыркнувший мужчина...
Ну, а нас в такую ночь
Не касается кручина.

Мы бодры и нам тепло,
Мы свободны и азартны...
На душе у нас светло,
Мы модны и импозантны.

Нам еще дается срок
Испытать очарованье.
Нам пока не впрок урок...

Я так долго искала
Того чего еще не знала,
Думала нашла любовь
Оказалось рваны раны.
Снова опечатоны двери моей души,
В глазах угли, а не огни.
Реальность скушала мечты мои,
А жизнь перевернула сны мои.
Брожу одна по осенним тротуарам,
Улыбаюсь парам,
стараюсь жить дальше,
Быть может так оно и надо,
Может одиночество -
Это моя награда,
Правда, но я этому совсем не рада.

Анне и Алексею

Мне ухмыльнулась жизнь змеёй,
Давя на сердце ядом…
Но были вы тогда со мной,
Всегда вы были рядом.

Я умирал, я погибал,
От жизни был далече…
Но жив был тем, что точно знал –
Куда пойти под вечер.

Всегда открыт ваш славный дом,
Всегда в нём смех и дети,
Всегда желанным я был в нём…
И как я счастлив этим!

И сколь бы не минуло лет,
Я точно не забуду,
Как, уводя меня от бед,
Бодрили вы зануду.

Где смог поддержку я добыть?
Где дружбой был омытый?
И я прошу...