Тридевятое царство

В тайном царстве теней, сквозь стенанья и ропот,
У закрытых дверей совершается опыт
Колдовской, ведовской ритуал.
В танцах диких людей, в этих буйных движеньях
Ощущается древних стихий отраженье,
То, что каждый из нас потерял.
Первобытные силы могучей природы,
Прорываясь, ища хаотичной свободы,
Оживают в дрожащих сердцах.
Наполняются смыслом старинные знаки.
Ритуальный костёр освещает во мраке
Вожделение, трепет и страх.

Ты знаешь грусть и знаешь счастье -
В твоей душе секретов нет,
Ты - лучик света в темном царстве,
В холодном мире теплый свет.

Твоя душа в любви ранима,
Она чиста, как первый снег,
Ты добрым ангелом любима,
Ты - чуткий, светлый человек.

Блуждает Странник в Царстве Мглы...
В тропинках скрытых пляшут сны,
смешав забавы с наслажденьем,
срываясь с хохота на пенье....
Им вторит в тон из пелены
переплетенных дел усталых
забытый караван, где дни,
на Перекрестках запоздалых....

Повергнуты в пучину Тьмы,
чужих идей и предрассудков
на грани странной суеты....
Cмеются тихо над рассудком....
Играет полная беспечность....
Витает пепел Тёмных Лет....
И увлекает в сумрак Млечность,
сметен холодным ветром След....

И ночь...

Пропою я весной, нежной, легкой,
Принесу для тебя свежесть ветра.
Растворюсь как мечта в небе звездном,
Подарю тебе много света.

Расскажу лишь тебе, сердцем сказку,
Как с тобой в облаках летали.
Жизнь сама преподносит подсказку,
Только б во время мы узнали.

И с разбегу по полю снежному
Упаду я в твои объятия.
Как по лезвию тонко нежному,
Грани памяти восприятия.

Градом на сердце, голос просится,
Посмотри в глаза в них задумчивость.
Чувства в небеса вновь уносятся,
Как нужна...

В царстве забытых теней и бессонниц,
Где так легко обо всём позабыть,
Стала свободной одна из невольниц.
Как? - Поклялась никогда не любить...

Вдыхая леса пряный запах,
Лежу я в царстве малахита
На срезанных еловых лапах,
Любовно листьями укрыта.
Я кожей впитываю зелень,
Что разлилась повсюду рядом,
И мне играют на свирели
В траве лукавые дриады,
А день оливкового цвета
Уж скоро в вечность тихо канет.
Лежу я, как Хранитель Лета,
В лесной салатовой нирване...*

Уже взошел на царство Листопад,
И в кроне клена поселилась проседь.
Ночной погоды дерзкий перепад,
Преподнесет нам, не стесняясь, осень

Все дни короче, вечера длинней,
И нет тебя, единственного, рядом.
И снова будут с памяти моей
Слетать воспоминанья листопадом...

Закружатся осеннею листвой,
Заледенеют коркой в стылых лужах,
И скоро сердце обретет покой,
Все напрочь позабудет в зимних стужах…

На бревне возле старенькой избушки сидят старый дед и молодые парни.
Старик ведет рассказ.
Дед:
- Сказ, как было все тогда,
В те далекие года.
Если что и позабуду,
Небольшая в том беда.
На Руси, не на Руси!
Ты о чем меня просил?
Мне свой сказ вести как было?
Вот язык и прикуси
...Был в империи тогда
Император трусоват.
Вечно прятался от бед.
А они - найдут всегда!
Только-только сел на трон,
Как пошло со всех сторон.
Одни страсти и невзгоды.
Тут надумал в страхе он
Поломать...

Мы сегодня живем меж хрустальным дворцом и чертогом,
Из разбитой лачуги мы вышли, к мечте не дошли,
И скитаемся вновь по разбитым судьбою дорогам,
Ибо лучшей идеи, чем деньги, пока не нашли...

Не ищите в карманах помятую кем - то купюру,
Вам ее не отдаст, тот кто задом на Банках сидит,
Говорят, надо вкладывать деньги в искусство, культуру,
Но пока эта мысль на шикарной кровати храпит.

Изумленно стоишь на дороге к хрустальному замку,
Ведь в лачуге твоей, лучше виден зимы...

Некто из сынов Вениамина,
Имя его Кис, в округе жил.
Знатный человек, имел скотину
Он в достатке и красавца сына.
Вот уж кого Бог не обделил

Ни лицом, сложением, ни ростом.
С ним сравниться – залезай на стул.
Закурить попросит папиросу –
Отдадут всю пачку без вопросов.
Вот таким был Кисин сын Саул.

Как-то раз ослицы у папаши
Загуляли, не вернулись в хлев.
Сына шлёт отец искать пропавших
Тех ослиц, слугу Саулу давши,
Пастухов за ту пропажу взгрев.

И пошёл сын на гору Ефрема...