Три слова на ветру

Что-то мартом завоняло
И подгнившею травой.
Неужели было мало
Смрада здесь от нас с тобой?

Намочил апрель капелью
Шапку, свитер и трусы.
Мы с ним встретится хотели?
Что ж, сбылось. На нас он ссыт.

Май пришёл – тяжёлый праздник
В честь сурового труда.
Водкой стол обезобразил,
Жару печени поддал.

Все мы любим стенгазету
Под названием «весна».
Но прошу: издайте «лето»!
Надоела мне она.

Не хандри

О чём кручинишься, друг мой?
Неужто всё так безысходно?
Терпи до нового восхода.
Наутро мир совсем другой.

А если повезёт с зарёй,
Польются краски с небосвода.
Но даже, если непогода, -
Расстанешься на день с хандрой.

Ничто не вечно, знают все.
И всё ж страдаем в миге бренном,
Стремясь обресть благую сень.

Дрожим за временную тленность.
И прорастает мохом лень.
Вся жизнь земная - только пена.

08.12.13. г.


Только пена

Вся жизнь земная - только пена
На...

На столе стоит бокал…
В небе Свет-Альдебаран
Созерцает похожденье
В лейб-вечерний ресторан…

Там – созвездие Персей
Ждёт блистательных гостей…
На столе – во! – ублаженье
Блеск-бокал сказал: Налей!!!

Бек-вокал тотчас запел…
Кто налил – глотнуть успел
Газобулькность Андромеды
В междузвездиях систем…

На столе лежит бокал…
Под столом – хмельной вокал
Лёжа чтит аплодисменты
Всех людей – кто мал… кто стар…

Праздник зимний все несут
В Новый год без старых мук…
Умножая...

Несутся три сестры -
Метель, пурга и вьюга.
Сосульку из слезы
Им сотворить не трудно.

И с ними заодно
Родной их брат буран.
Ему любой простор -
То пастбище снегам.

Никто им не указ
В пространстве белоснежном.
Беги от их проказ,
Живи теперь надеждой.

Ведь три сестры и брат
Безудержно игривы,
Бывает так шалят,
Что тают перспективы

Не превратиться нам
Всем в ледяную массу.
Скорее по домам
Проложим лучше трассу.

А дома самовар
И крендельки с вареньем,
От печки райский...

Большой глоток от робости избавил.
-Привет шалун!
Второй глоток ума добавил.
-Ну и болтун!
Еще глоток - голос поставил.
-Так ты певун?

-Еще есть место, я оставил,
Для плясун.

Уехали один, второй и третий,
Обворовав, набив казной карман,
Чтоб не нуждалась вся семья до смерти
И жил по-царски даже доберман.

Когда того, кто первый был, спросили
О капитале, честно он сказал:
«Где украдёшь ещё, кроме России?
Сплошной Клондайк для умных и вокзал».

Второй добавил грустно в тёплом крае
Под лаской белокурых Афродит,
Что хорошо он русских понимает
И Родине нисколько не вредит.

Наоборот, они тут день пекутся,
Чтоб имидж её в мире поддержать.
А третий вор...

В поле чистом, в диком поле,
Три дороги разошлись.
Одна в службу, одна в волю,
А одна, в мир власти — ввысь.

И днём синим, ночью тёмным,
Небо было в час без туч.
С него нужным и никчёмным,
Солнце слало света луч.

По дорогам, да по разным,
В жизнь уходят, кто куда.
Кто за бОльшим, кто за малым,
На всех счастье и беда.

Ветер диким, ветер воем,
Путь пророчит непростой.
И не смелым, и героям,
Битым быть судьбы рукой.

В поле чистом, в диком поле,
Три дороги разошлись.
Хоть...

А на улице, снова ветрено,
Оттого болит — голова.
Что-то шепчет дождь, шумом трепетно,
Не могу понять, я слова.

Что ж ты шепчешь дождь, о чём шелестом,
Ты твердишь уже, много дней подряд.
Объясняешь что иль чем делишься,
Иль бессмыслицей, размыть хочешь взгляд.

Надоело всё — боль и шум дождя,
Я остыл, озяб — жить мне муторно.
Нервы как канат — тронь и загудят,
Всё не то, не так — всё запутано.

Мутной серостью, зябкой и сырой,
Хмуро мир глядит, мне в окно с утра.
В нём опять...

Оберегая радугу, в руке,
В овале неразомкнутой ладони
Свернулся дождь, не выпитый никем,
Из радужки трехцветного бездонья.

Он спрятал отражение травы,
Но травы упоительно неправы -
Их цвет зеленый непрерывно вы-
Рывается из радужной оправы.

В нем осень, опасениям не вняв,
Рассыпала оранжевый опасно,
Рискуя краской рыжего огня,
Рисуя удивленье ежечасно.

Он влагой темно-синей напоил
До края грань округлости границы,
Играя цветом, и не хватит сил
Его докрасить кисточкой...

Не уходи,прошу,не надо
Побудь ещё немножко рядом,
Так пусто в мире без тебя...