Три дня

Шёл человек и под ноги глядел,
Нос к носу друг возник из-за угла:
"Что сгорбился, старик, и похудел?
Да понимаю, всё дела, дела...

Да я и сам ишачу как осёл,
Расходы сплошь, мой в депутатах зять
В пять этажей усадьбу приобрёл,
И как её прикажешь содержать?

Пора покрепче затянуть ремень...
Да ты-то как, надеюсь без проблем?"
- "Живу как все в эпоху перемен
И потому три дня уже не ем".

- "Ну, в этом ты старик совсем не прав.
Преодолеть ты должен эту лень.
Пробежки надо делать...

Пока история молчит, кто был тот самый император,
Поднявший живопись на щит, искусства высшего куратор.
Фламандской тайны, сняв покров, знаток эпохи Ренессанса,
Полотна лучших мастеров, он привозил из дальних странствий.
Но вот у нации Отца, была одна мечта благая,
Чтобы со стен его дворца снега сверкали Гималаев!
Художник редкий, Мастер дзен сказал: «Труды займут три года,
Чтобы попасть сюжета в плен, должна господствовать природа!»
«Мне гор восторг не передать, в их красоте не...

Тарелка упала, но нет… не разбилась,
Слегка приземлилась на грядки мои.
И что-то живое там зашевелилось,
И я пред собою увидел двоих…

Зеленые нелюди. Б-р-р, просто ужас!
Но я им: «Hello, Guten Tag и Привет!»
Они мне: «Милейший, нам топливо нужно!"
Успел я спросить лишь «какое?» в ответ…

Три дня заливали в три бака мы бражку,
Потом еще водка была, после – спирт.
Отлёта их, честно, не вспомню я даже,
Но помню, что в гости позвал командир,

Сказал: прилечу я, устроят мне встречу...

Отец на три дня закатил громкий пир.
Он - девок палатных всегдашний кумир,
Совсем был не весел, потупивши взор...
Его скомороший не радовал хор.
- Негоже, сынок. - Обратился отец. -
Собралися сотни отважных сердец
Не киснуть с тобой за веселым столом.
Всем радость не ты ли принес в этот дом?!
- Прости меня, отче, задумался вдруг...
Не можешь один ты мне выделить струг
И малой дружиной в поход снарядить?
Еще один долг нужно мне оплатить.
В бою том... последнем... наказ дал Ратмир...

Заплелись извилины в мозгу,
завязались бантиком роскошным.
Я с тобой совсем с ума сойду,
Мой сынок, мальчишка невозможный.

Двадцать две проделки в рукаве,
В лужу - два притопа, три прихлопа,
Мяч застрял у бабушки в окне -
Просит ремешка родная попа.

За день - сто пятнадцать "почему"
(я вчера специально посчитала),
И зачем-то кошка по утрУ
От тебя на люстру убежала.

Килограмм зеленки за три дня
Мажу на разбитые колени.
Обезьянки нам - нет, не родня,
это просто...

Помоги, святая Ксения,
О тебе начать рассказ,
И читавшим эти строки
Дай здоровья! В добрый час!
I
Усадьба в свете лунном
Застыла в тишине,
А в доме свечи всюду,
И тени на стене…

И зеркала завешены,
И шёпот голосов,
Рыдания глухие,
И чей-то слабый зов.

Все было по-другому
Еще позавчера:
Любовью и весельем
Дышали вечера.

А нынче дом Петровых
Похож на сироту,
И даже стены чувствуют
Потери остроту.

***
Всю ночь у гроба плачет
Красавица-вдова…
И вдруг, как будто...

«В ноль три подъем, а через час в засаде

Опередить афганский караван.

Тупое рвение проявлять не надо

Задача – связь, координаты нам»



Три дня в аду на камнях загорали

Ночами иней покрывал х/б

Все это время тишине внимали

И рвали нервы тишиной себе.



В жару из фляжек кипяток глотали

Да принимали «сауну» в горах

Мы пыль Газни вдыхали, выдыхали

И пили солнце в гонных пиалах.





Почти два года прослужил в разведке

Я «дед» уже и это добрый знак...

Он придумал её,
Она была хороша,
Этой новой программы
Просила душа,
Мечтал он только о ней,
Не отдаваясь другим мелочам.

И все вокруг говорили,
Что она не нужна,
И лишь одна ерунда
Его сводила с ума:
Не добил её –
Она любила слетать по ночам.

Он страдал,
Если в консолях темно,
Он не спал,
Глядя на её окно.
Он рыдал
И шептал «держись, давай…»
В час, когда
Она слетала по ночам.

А потом
Поутру читал отчёт –
Что вчера
Баг был этот исключён.
Страстно ждал,
Но ночью в...

Поскакал Полкан в разведку,
Много похватал людей,
Запленив, назад скорей
Прискакал для их ответу.
А Бова той группе всей
Задаёт вопрос: Ответьте,
Чьи вы слуги в этом свете,
Интерес какой в походе
Вам по матушке природе?
Отвечают так ему:
- То Додона воеводы,
К Зензевею самому
За Бовой они идут,
За живым или за мёртвым.

Не стерпел Бова печали,
Взял с собой меч кладенец,
Положить решил конец
Всей Додоновой морали,
Захватив его дворец.
А детей двух и Дружневну
Стережёт Полкан...

Всё это было в городе столичном,
Как звали персонажей – неизвестно.
Муж приставал с советом неприличным,
К своей супруге очень-очень честной.

Жена клялась ему всегда быть верной,
И не хотела с роботом до колик,
А муж купил ценою непомерной
Ей хахаля – лежал в коробке Лёлик.

«Любимая, - чирикал муж в неврозе.
Ну с роботом тут, как бы, не измена,
Он стоит, сколько за полцарства просят,
И я уж не тяну на супермена.

Скажи ему: Ко мне (не смейся!), Лёлик,
А дальше уж пускай его...