Трезвый

Ты так в предательстве искусна,
Ты так в предательстве умна
Все подчинила воле чувства,
Находишь нужные слова

Ты так в предательстве жестока
Без промаха по сердцу бьешь
Ты не бываешь одинока
Охотник ты и жертву ждешь

Ты обладаешь чудным даром –
Во всем кого-то лишь винить
Ты так подобна генералу –
И отступая победить!

Ты не берешь в бою том пленных
Лишь убиваешь наповал
Ты обожаешь перемены
И чтоб никто им не мешал

Ты подчинила сердце воле,
А трезвый ум все рассчитал...

Забуду об этом едва ли,
На Курском вокзале, в Москве
Бомжу мужики наливали.
Он был без руки в рукаве.

В десантном ПШ офицера,
С гвардейским значком на груди.
Он пил без оглядки, без меры.
Потом на перрон выходил

И голосом хриплым и страшным,
Кривя искалеченный рот,
Он звал за собой в рукопашный,
В Афгане оставшийся, взвод.

Он громко кричал, матерился,
Махал уцелевшей рукой.
Рассудок его провалился
В неравный, неправильный бой.

И все на вокзале молчали,
Не в силах ни...

Ты сама не знаешь,доча,что ты говоришь.
Ты сама от счастья своего бежишь.
Счастье мое в детях,только в них одних.
И еще,внучатах,моих золотых.
Что тебе о муже о своем сказать.
Я на первом - мама,на втором жена.
Я порою,доча мужу не нужна.
Я терплю,я знаю,что мне повезет.
Иногда он трезвый в дом ко мне придет.
Буду думать,доча,что ему нужна.
Я на первом - мама,на втором жена.
Доченька родная,солнышко мое.
Ты пойми без мужа будет не житье.
В мире тысча девок,а мужик один.
Все о нем...

Ирония вне моды, как и фарс.
Они противники, а не коллеги.
Рассорил их навеки красный Марс,
И ходят-бродят «злые» туареги
В пустыне пафоса – пасут стада,
Плюющих на песок верблюдов.
Но «Похвалою Глупости» всегда
Ирония парила, как Гаруда,
Над морем лжи, пороков и страстей;
Добычи вдоволь: гордость, гнев и чванство,
И чёрствый прагматизм властей,
И любомудрия лукавое жеманство.

Проверенно. Набор из пышных фраз,
С уклоном в неземную иллюзорность,
Не выбьет искры из потухших глаз...

Полюби меня, полюби,
Взбудоражь монотонную серость.
Как бокал вина – пригуби,
Чтоб душе и рыдалось и пелось.

Что бы вдруг – ниоткуда грусть,
Чтоб огнем – без причины – ревность,
А излечит от этого пусть
Поцелуев медовая спелость.

Пусть не юный я мальчуган.
Не такой уж, как раньше, резвый.
Пусть бродяга и хулиган,
И, порою, не очень трезвый.

Полюби меня – ни за что,
Чтоб от радости – мысли в клочья.
Просто так – ни за что, ни про что,
И стихами кричал бы в ночь я!

Не любя, не щадя, ни тебя, ни себя,
Уж, не можем мы жить в этом мире…
Посмотри мне в глаза – видишь она
Изгибается в сладостном гриме…
Натворив чудеса, принеся как всегда,
Рок-весна во вращающем флирте
Понесла в небеса – страсть голоса,
Благодарствуя в искреннем вирте…

Видишь миг ты, вижу и я – наши тела
В брег-изгибах встречаются ближе…
Забудь навсегда – любовь не хмельна,
…трезвый призрак в душевной былине…
Полюби, пощади… и себя, и меня,
Так – не хочется кануть в могиле...

По страшному тоскливы вечера,
Я в комнате своей,как пленница!
Сегодня так же пусто ,как вчера.
И завтра врядли что изменится!
Уехал ты..и так нелепа,
Та последняя встреча была,
Прости,я посмотрела слепо на все,
Что мне судьба дала.
Я четко слышу рядом голос твои,
Еще рука хранит твое тепло,
И пусть ты далеко,ты здесь,со мной,
Я даже чувствую дыхание твое..
Нет слов у нас для оправданья.
Мы оба в чем-то неправы.
В часы короткие свиданья
Не смотрят на права игры...

Где Дух Господень, там по диалектике
Злой дух от Господа обязан быть.
Добра и зла соседство - не эклектика,
А самая реальная конкретика,
Писание о том не даст забыть.

Жрец Самуил за Израиль отчаялся,
За будущее не смыкает век,
И голос свыше в ночь к нему является:
«Доколе о царе тебе печалиться,
Которого от царства Я отверг?

Не быть ему царём впредь, да и хрен бы с ним.
Сошёлся клином свет, да не на нём.
Не сделался послушным он полпредом нам.
Мы проведём его сквозь трубы...

Я начал праздник в декабре
Отметив славно Рождество
Не то, что наше - в январе,
А то - не наше торжество.

Потом неделю продолжал
С Европой вместе отмечать
И к тридцать первому устал,
Не в меру пить - тревожно спать.

Заснул, метался, видел сон
Там древний Рим и Ватикан
Григорий, Цезарь, Цицерон.
Беседа шла через века

Про календарь был этот сон,
Сидели Цезарь и сенат,
А выступал сам Цицерон
В речах используя наш мат.

Так говорил: - Какого хрена?
Гай Юлий Цезарь, … твою...

В театр абсурда психиатр приехал,
И режиссёру стало не до смеха,
Когда его всей труппою вязали,
Актёры весело смеялись и визжали.
В защиту шут один лишь вышел на помост,
Но слов его не приняли всерьёз.

Когда Главрежа увезли в психушку,
На радостях устроили пирушку.
Лишь трезвый шут кричал в одном исподнем,
Что психиатр сам из преисподней.
А значит и шуту туда дорога...
Так люди потеряли веру в бога.