Тратьте

Устал я жить и умереть хочу,
Достоинство в отрепье видя рваном,
Ничтожество - одетое в парчу,
И Веру, оскорбленную обманом,
И Девственность, поруганную зло,
И почестей неправых омерзенье,
И Силу, что Коварство оплело,
И Совершенство в горьком униженье,
И Прямоту, что глупой прослыла,
И Глупость, проверяющую Знанье,
И робкое Добро в оковах Зла,
Искусство, присуждённое к молчанью.
Устал я жить и смерть зову скорбя.
Но на кого оставлю я тебя?!


Сонет 114

Не то мой дух, гордясь...

Одни твердят, другие верят, третьи бредят,
все ждут, надеяться на случай, а он бывает
и плакучий, придумали и сами верим, в те
заблуждения мгновений, а чёрный шут, за
красным, тут, как тут, как дым за петухом
корпим, и копим силы, что исчерпать по-
тратить он не смог, а смог окружит, проко-
птит, и закружит, кто злу противился, по-
гиб, а молод был, стал инвалид, пред тем
как Богу душу предоставить, судьбу не пу-
тай, и прорех не создавай, в единой и не
призрачной твердыние, как...

Толпа, опасность в ней не спит средь темной ночи
Здесь каждый норовит тебя прельстить сквозь очи
Пороки, ласково и тихо пачкают светлеющие души,
И тело жертвы распластав на алтаре, съедают уши.

На зрелищность снискала цену темнота людского зла.
Примером, жизнь быка, что до корриды тиха и сладка
Но разыгравшись в беге за иллюзией дешевого экстаза
Он снова принимает смерть, толпы кровавого приказа.

Жестокость и бесчеловечность средь скопления людей
Меня не редко выводили в новый круг...

Наш мир нереальный обрушиться в тьму
Конец, разложенье планеты в дыму
И как никогда на поверхности нашей Земли,
Мы видим начало того, что в дали

Приходит в упадок материи старая проза
Земля умирает, и жизнь под вопросом
Повсюду страдания стоны, слышны для ушей
Кидаем под страсти святых малышей

Сердца разбиваемы ложными страхами тела
Повержены в прах суетою несмело
Мечты о прекрасном, развеяны силою тьмы
Любовь человека - еда для чумы

У древних богов не осталось свободного слова...

Считается, что очень сложно
Мужчине женщину понять.
Слабак кричит, что невозможно..
А надо верить и принять.

Зависит все от настроенья,
От прихоти - в конце концов,
Мечтает быть венцом творенья,
Пускай терновым, НО ВЕНЦОМ.

Она считает за награду
Мужчину, что всегда готов
На пониманье её взгляда,
Как и молчанья или слов.

И коль найдет его, я знаю,
Готова тратить жизнь свою,
Что б сделать ад прекрасным раем,
Иль нам устроить ад в раю…

В нашей жизни всё просто -
Утонуть в небе синем,
Лишь горело б в глазах милых Солнце,
Только б таяли в сердце льдинки,

Белых рук твоих нежность,
Откровения поцелуев,
Разделить на двоих вечность
И не тратить слов всуе,

Чтобы в тёплых лучах закатных
Сам Амур нам играл на лире,
И божественный нектар счастья
Полной чашей мы пили...

Любовь не знает слово старость,
И с каждым годом горячей.
Любовь не ведает усталость,
Люблю я с каждым днём сильней.

И спустя годы как и прежде,
Я для тебя на всё готов.
Готов за взгляд один твой нежный,
На всё, не тратя лишних слов.

Любовь не знает расстояний,
Сердцами рядом мы с тобой.
И нам не надо клятв-признаний,
Любовь мы чувствуем душой.

Любить самим и быть любимым.
Нет счастья больше для людей,
Чем радость знать в любви взаимной,
И раствориться жизнью в ней.

Жена...

Девица-красавица,
Всем ребятам нравится,
Как солнце улыбается -
Смеется-кувыркается.
То она готовит не свет ни заря,
То она вяжет, не тратит время зря.
Слова худого не скажет,
Все танцует да пляшет.
А как разойдется,
То может частушки смешные сложить.
А уж как сготовит полбу да щи,
Так всех потом ищи да свищи.
С лица бела да румяна,
А уж как посмотрит рьяно -
Удалец упадет как пьяный.
То-ли в лужицу, а то-ли в яму.
Живет она вот в том терему,
И я там ребята живу.

Когда бы примирить мне этих двух,
То выше Лун и Солнц я полетела .
Но угнетен, томится вольный Дух
В плену страстей неистового тела.

Дух удивлен , взирая сверху вниз,
Причудам привередливого платья .
Им вместе бы ,казалось, вознеститсь,
А вместо крыльев - крестное распятье.

Не трать Огня, к рассудку не зови,
Вы связаны на долю и недолю .
Пройти должны чистилище Любви
До отпуста в блаженство вечной воли.

Любомир сидел, склонившись,
И с печалью на лице,
Так от слуг и не добившись,
Что случилось во дворце.

Где жена его, Милена?
Ведь была же в терему!
Не прошла ж она сквозь стены…
Как исчезла? Почему?

Да! Была в своей светлице
Перед зеркалом, одна.
Но она же ведь не птица,
Улететь чтоб из окна.

И не выпрыгнешь в окошко:
Над землею высоко …
Да! Не птица и не кошка!
Что ж случиться-то могло?!

В деревнях прошли окрестных,
Всё надеялись, а вдруг …
Всех крестьян спросили...