Трамвай

В темноте переулка остановится последний трамвай.
Ты просила кого-то довести тебя до зимы.
Твое тонкое запястье прячет май.
И не хочет вновь пускать по жилам сны.

В темноте переулка интенсивно дышит осень.
Она такая же как ты, с ветром в голове.
Её тонкая душа не ищет лета.
И не хочет вновь наступать ему на пятки.

В темноте переулка все нескладно.
Так же, как нескладны эти строки.
Я такая же как ты и эта осень.
Просто не желаю быть свободной.

пандемія – о! мама-мія!!!
з якого дідька ця гризня???
зла громадянська істерія
дістала й бідного митця,
що вийшов певною тропою,
заклав в кишеню п’ятака,
сів у трамвай, що без контролю,
й зухвалість вийшла отака:
чихнув шановний мимоволі,
в той час почув лихі слова,
незабаром медики в покої
привезли битого творця…
…черепно–мозговая травма,
гематома на тлі лиця,
удари множинні і садно –
й не впізнати вже митця?!
___
паніка – це напевно сила,
що грипи знищує дотла?!
один...

Иисус сын Навина разведать послал из Ситтима
Соглядатаев двух и пришли служки в Иерихон.
В дом блудницы зашли они заночевать без интима,
Но проведали люди про странности этих тихонь

И царю донесли, что какие-то два иудея
Заглянули к блуднице на красный фонарь неспроста.
Не от прелестей блудной Раав те ребята балдеют,
А узнать норовят про совсем не срамные места.

Не нужны им ни сиськи Анфиски, ни малые губы.
Их вопросы другие совсем отрывают от сна -
Психотропные где воют...

Дальше пошло-поехало,
Сладилось всё, срослось.
Рода Елимелехова,
Имя его Вооз,

У Ноемини родственник
Был тогда. В те года,
Женщину если бросили –
Не избежать стыда.

Женское горе трогало
Аж до печёнок встарь,
Если жена от Бога та,
А не раба Агарь.

Как там судьба ни сложится,
Слово жены – закон.
Даже с дитём наложницу
Выгнать возможно вон,

Переселить в гостиницу
К азерам и клопам
Или в пустыню вывести,
Как сделал Авраам.

Мелочь, дела житейские...
(Крепкие, как...

Иофор, священник Мадиамский,
Моисея тесть, ни дать, ни взять,
Про налёт услышал хулиганский
И какой геройский его зять,

Как с Египта лихо прочь подался,
Отлетел, как тополиный пух,
И с врагами славно разобрался
Чудо-посохом. Герой-пастух

Иеговы точно замечанья
Выполнял, доверьем обличён.
А семиты, чьи чубы трещали,
Оказались вроде ни при чём,

Колотились, как паны велели,
Отразили вражеский налёт.
А болячки, ссадины на теле -
Ничего, до свадьбы заживёт.

Иофор, священник...

Сон братьям мозгов под осень
Не добавил - в трёх снопах
Заблудились и пред Осей
Пребывают в дураках,

Кто пред ними - без понятья.
Вспомнив про злосчастный ров,
Стал Иосиф к своим братьям
Пуще Сталина суров.

Но умел скрывать он злобу,
Не кричал семь раз на дню
И в отличие от Кобы
Почитал свою родню,

Сор не выносил наружу.
Но в интригах не простак
Он Вышинского не хуже
Разыграть умел спектакль.

Как тиран в тридцать девятом,
Обвиненье бросил он:
«Всяк из вас есть...

Ты устала, малыш, понимаю.
Ничего в этом нету дурного.
Но глаза ты опять открываешь
Как всегда в половине седьмого.
И опять ты идешь на работу,
Засыпаешь ты в каждом трамвае.
Нету сил улыбаться порою.
Слишком много всего добивает.
У тебя такой вид на работе,
Когда дверь открываешь входную,
Говорящий "оставьте в покое
Вы меня ну хотя б на минуту!"
Но работать опять продолжаешь,
Машинальны движенья твои...
Но, малышт, ты же все понимаешь,
Ну возьми себя в руки, возьми!
Ну девчока...

Проблема за проблемой встает из-за угла.
И снова полседьмого - опять вставать пора.
И снова за окошком дождь серенький идет.
И новую проблему день новый принесет.
И так все надоело, что просто нету сил.
Зачем опять дождь хлещет - ну кто его просил.
Трамвай опять не едет - ну сколько можно ждать?!
С утра я так устала, что хочется рыдать.
Стеной стоя проблемы и нету им конца.
Я жить уже устала, хоть очень молода...

В кармане мелочь и часы.
На остановке как дурак,
Стою один,а рядом псы
Пасуют свой звериный взгляд.

Стоял я долго,ждал трамвай,
Его как не было,так нет.
В кармане мелочь и часы,
Да пачка крепких сигарет.

И вновь иду,в который раз
По светлым улицам Москвы.
Фонарь мне светит точно в глаз,
И мне не весело.Увы...

Вдруг зарядил проклятый дождь,
И быстро я насквозь промок.
И как большой,железный гвоздь,
Пронзил осенний ветерок.

И вот иду по грязным лужам,
Озябший и немного...

Не боюсь, что ты меня оставишь
Для какой-то женщины другой,
А боюсь я, что однажды станешь
Ты таким же, как любой другой.

И пойму я, что одна в пустыне –
В городе, огнями залитом,
И пойму, что нет тебя отныне
Ни на этом свете, ни на том.
* * *

Открываю томик одинокий –
Томик в переплёте полинялом.
Человек писал вот эти строки.
Я не знаю, для кого писал он.

Пусть он думал и любил иначе
И в столетьях мы не повстречались…
Если я от этих строчек плачу,
Значит, мне они...