Тот наверху и выше

Здесь, здание, здоровье- пиши через "Z"!
Голубое небо, а в перемешку с белым....А вот и черным....
Меня уже не режет осколками,прижался к земле.
Они выше......Чуть выше меня...Дроны.

-Бегите вперед пацаны, -Драконы!

Рожок в потолок.
-Попал или молоко?
Попал Матрос, молоток!!!
-Ато....

-Говорят- привыкают все к войне,
А...?, а не.
Привыкают пешим,
Кто не привык уже лежит...
во вне...

Что будет Господи?

-Иди да посмотри.
Дом шрапнелью наклепан,
Весь огород заросший...

В 42-м немец зимой не улыбался…
Многий, из них с жизнью расстался!
Многие из этих немцев там поняли,
Что не на тех они в жизни напали.

А кто-то пил и гулял в Берлине,
А простой солдат смерти ждал, так
вот зимой под Москвой в Украине…
Да! Гитлера проклинал он сильно,
Жизнь солдат, Адольф не ценили,
а им было обидно.

Из этих никто не вернулся живой
И никто из них не был там герой…
Рвали их волки мертвых в степях,
Да вороньё сидело, на обглоданных
их костях.

Гитлер посля войны...

Иду, не чувствуя тревог,
Иду всё вверх, всё выше, выше...
О, сколько пройдено дорог
Туда, где неба голос слышен!..

Иду, не ведая судьбы,
Иду, наитию подвластна,
Отбросив суетность борьбы,
Хотя тропа порой опасна.

Иду, отбросив страха тень,
Иду, и взор ласкает снова
Природы лик... Приходит день,
И в горы я идти готова!..

Иду, и мудрость хладных скал
Мне дарит радость и блаженство.
Что страха алчущий оскал,
Ведь горы - это совершенство!..

Молитва

Да святится имя Твое
Молением чуждым, зыбким.
Да святится имя еще
Зажженною лампой.
Да святится имя Твое
Чертогом и пылью.
Да святится имя еще
Постом и пустынью.
Да святится имя Твое
Добровольным причастием.
Да не осквернится имя еще
Чужим именем.
Да святится имя Твое
Свечой неустанной.
Да не сгорится имя еще
Молитвою.

1989

* * *

Светлая дорога
Заросла полынью.
Слева от острога
Справа от гордыни.
От горы высокой
Протекла в низину.
Темнотой далекой...

НЕ ИНАЧЕ

Что б ни было, любить и верить надо, не иначе, из последней мочи! –
Ведь каждый раз, хотя б и после мрака непроглядной ночи,
Свет возвращается опять, его собою растворив;
Вслед за отливом, не замедлив, сразу следует прилив…
И бури грозной самый страшный, самый штормовой порыв
Её затишье окончательное скорое уж прочит.


ХОТЬ НА ЧАСОК

Теряем мы обычно несравнимо больше, нежели приобретаем,
Когда мгновенья ускользающие удержать желаем,
Тоскливо ль в пальцах теребя иной...

Жил да был человек Параграф,
Важный номером — выше ста.
Напустив в голос сталь приказов,
Он указывал всем места.

Был он строгим, как знак дорожный,
Чужих мнений не признавал.
И нельзя что кому, что можно,
Указав, всё за всех решал.

В однозначном он, чёрно-белом,
Мире жил, знал лишь «нет» и «да».
Компромиссов ни в чём не ведал,
Не менял мнений никогда.

Безразличным — не злым, не добрым,
К людям был, а себя при том.
Считал важным, Творцу подобным,
Воли Высшей проводником...

"Кто я? Я правда и ложь". (Из мыслей студентов В.Филатова.)

- Я как стороны медали.
Всё спою, коль денег дали.
Можно вознести наверх.
Можно приписать и грех.

Как мотив
В себя впитавший весь Париж -
Он свитер,
Что не носишь — но хранишь…
С каких каникул — тот винил,
Ещё подростком полюбил.

Сам скажи
Есть вещи — будто миражи,
Дадут однажды пережить
Слова, способные убить.

Камни, по которым лез наверх,
Зубы сжав, веревка, будто нерв.
Помни, на вершине диких звезд
Твой фундамент, твой надежный мост.

В октябре
Как сладок яблочный пирог,
Мотив осенний и предлог
Войти в знакомый коридор.
Эта дверь
В сундук открытий и потерь...

Колобок в лифт залезает
Только по пути наверх.
А обратно прибывает
Он и так быстрее всех.

"Вселенная посылает уравновешивающие силы, когда чего-то слишком много". (Журнал. Законы Вселенной.)

- Сижу в дерьме и жду те силы,
Что вытащат меня наверх,
Деньгами чтобы одарили
И обеспечили успех.