Торопливый

Мир, где нет тебя – это я.
Мир, где нет меня – это ты.
Обменяемся друг другом,
Наведем мосты?


* * *

Потерянное время – приобретенное.
Все, что было – навсегда твое.
Пусть оно скрылось в недоступное и темное,
Но где-то внутри, прорастая, живет.


* * *

Куда девается любовь?
Была же, вроде, а вот – нет.
Не горячится бурно кровь,
Молчание, скупой ответ.



* * *

Мир – театр,
а люди в нем – актеры…
И – зрители,
суфлеры,
билетеры…
И даже – Карабасы-режиссеры...

Занесите цветок человечности в красную книгу!
Увядают в безогненной чёрствости жизни черты.
Зачеркнуло беспечностью душ бессердечности иго
И любовь, и доверье, и честь, и кристалл чистоты.
Торопливо заносятся в списки музейных реликвий
Сострадание, искренность, щедрость, готовность помочь,
Заземлённою серостью глючатся псевдо-молитвы,
Самый солнечный полдень вуалит духовная ночь.
Усмехается нечисть любым проявлениям Духа,
Человечность теперь - неестественный жизни изъян,
Беспредельная...

Так будет в мире всё прекрасно
И хорошо, как никогда,
Светить мне солнце будет ясно,
Когда от Вас услышу "да".


Так будет в мире всё тоскливо,
Не мил мне станет белый свет,
Когда услышу торопливо
И тихо сказанное "нет".

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

За Новый год поднимем тост
Пусть будет тост предельно прост,
За счастье, дружбу, смех,
Во всех делах большой успех,
За чуткость, нежность, доброту
Семейной жизни теплоту!

***

Желаю Вам под Новый год
Веселья звонкого, как лед,
Улыбок светлых, как янтaрь,
Здоровья, как мороз в январь.
Пусть этот год звездой счастливой
Войдет в семейный ваш уют,
Со старым годом торопливо
Пускай невзгоды все уйдут.

***

Друзья! Настанет скоро Новый год.
Забудьте старые печали...

Клич трубы оторвет ото сна,
Наполняя округу тревогой.
На плече зарыдает жена,
Нам пора собираться в дорогу.

Мы уходим в ночной тишине,
Нас, наверное, вспомнят, когда-то.
Наш удел – умирать на войне,
Мы для Родины, просто солдаты.

Мы ответственны перед страной,
Что отметил великий Мессия.
Веря в жизнь, не стоим за ценой,
Мы гордимся тобою, Россия.

Артиллерия вступит в дуэль,
Предваряя великую битву.
Перед строем стоит капеллан,
Что прочтет, торопливо, молитву.

Нам нальют...

Этот мир для тебя
Мой последний герой.
Он из лжи и огня,
Ведь сейчас я с тобой.

В торопливости дня
Я дарю этот мир.
Он почти уже твой
В нём мыоба сгорим.

Здесь всегда тишина
Для того чтобы жить
Только здесь мы с тобой
Сможем жизнь пережить.

Чтоб от солнца сберечь
Что палило в ночи
Нужно просто моргнуть
И польются дожди.

Здесь не надо любви
Она остров чужой.
Здесь достаточно то
Что мы вместе с тобой.

Тут ночей пелена
Нам заменит рассвет.
Не бывает здесь зим
Не...

Как неслись тачанки,полем на Воронеж,
Падали под пулями,как под косою рожь.
На тачанках сзади надпись:"Не догонишь!"
Под дугою спереди:"Живыми не уйдешь!"

Припев:
Любо, братцы, любо, любо братцы жить.
С нашим атаманом не приходится тужить.
Любо, братцы, любо, любо братцы жить.
С нашим атаманом не приходится тужить.

Атаман наш знает, кого выбирает -
"Эскадрон по коням!", да забыли про меня.
Им досталась воля да казачья доля,
Мне ж досталась пыльная, горючая земля.


Припев...

Ликует солнце, звон капели
Пробудит землю ото сна.
Прогнав колючие метели
В страну врывается весна.

Неугомонна, тороплива,
Вершит сугробам приговор.
Ручьи беснуются счастливо,
Не слушая зимы укор.

Просторы эхом раздвигая
По рекам грохнет ледоход.
Льды, за водою поспевая,
В последний тронутся поход.

Вновь заплетают паутинки
Едва заметные ткачи.
В полях, на свежих черных пятнах
Дерутся первые грачи.

Морозы канут отступая
Под власть далеких полюсов.
Природа, силы напрягая...

Тяжелые злые ботинки с хрустом ломают ребра.
Стоят над лежащим противником со взглядом жестоким и твердым.
Строгая черная форма, на рукаве горит свастика,
Память подскажет услужливо: еврейских погромов классика.
Пахнет горящими шинами и дымом печей Бухенвальдских.
И вспыхивает в подсознании холод расстрелов февральских.
Для них не имеет значения цвет кожи, возраст и звания
Они своего не стесняются, омытого кровью призвания.
Поставив себя выше Бога, свое начинают судилище
«Сверхлюдям...