Торопись

Слезы радости прекрасны и чисты как весенний теплый воздух.
Слезинки радости сияют добротой и счастьем утреннего солнца.
И красотой чарующе чудесной слезки радости и счастья
Лишь только на мгновение могут испугать сторонний взгляд.

Но, глядя на счастливое лицо, где слезки счастья
Золотистым ручейком стекают на улыбку алых губ,
Начинаешь понимать, что счастлив человек и
Не тревожит его душу, и сердце не щемит тоска и грусть.

Слезы радости бегут из глаз зеленых прозрачно...

Я люблю тебя, мой милый,
Мой родной!
Я стремлюсь к тебе, любимый,
Дорогой!
Улететь к тебе хочу я,
Вверх стремлюсь.
За тобой, ты мой любимый,
Тороплюсь.
Там за краем, за небесью
Ты постой,
Торопиться там не надо,
Мой родной.
Догоню тебя я точно,
Догоню.
Только ты меня дождись –
И я дойду.
Целоваться там мы будем
Высоко.
Полетим затем мы дальше,
Далеко.
И всегда мы будем вместе
На века.
Ты дождись меня, любимый,
Там пока.
Мир наш этот сильный,
Непростой...

Суставами скрипя...
Сухими, ржавыми гвоздями.
...медленно прибью к стене земного Быта!
Все мои болезни.
И пешком... В столицу, — к Ней!..
Обочиной,.. уже потусторонней жизни,.. быстро я пойду...
Нет. Автостопом,.. что ли?..
...не подняться мне в кабину: ...руки, ноги, — в боль...
А Гвозди ржавые забыл. Один иду – у – у...
В котомке: сухари... Вода,.. — из Родника ТАЙГИ.
...давно уже иду к тебе.
Родная духом... ЖЕНЩИНА.

А было ж, здесь вот,.. — по Дороге этой:
...ссыльные...

На грязном перроне вокзала,
Почти перед самой Москвой.
Потёртая скрипка страдала
Нездешней, щемящей тоской.
О чём она? Господи Боже,
Кто мог её так научить,
Кто дал это право прохожих
Тоской волновать и лечить.
Ответ не сойдётся с вопросом.
В морщине у тётки слеза.
Чего она шмыгает носом
И трёт рукавами глаза.
Торгует черникой, смородиной,
А то и картошкой враспыл.
А этот «Прощание с родиной»
Какую поляк сочинил.
И ведь не ошибся ни разу,
Летает смычок и поёт.
Косит...

Возможно ты все же поймешь,
Возможно, посмотришь как зрячий
Но эта твоя изначальная ложь
Звучит по другому, не сможет иначе.
Зачем говорить недосказано. Ложь
Зачем торопить события эти
Зачем мы не верим, и что ждешь
Когда вырастут в нас дети.
Зачем мы взрослеем в годах
Но детьми в душе остаемся
Зачем прячемся в «адресах»
И в «именах» создаемся.
И сколько так будет в мирах
Как часто мы прятаться будем
Мы скоро как вся детвора
Не вспомним кто Мы. Забудем....

Куда спешил, чего искал вдали,
Когда другие находили рядом?
И утоляли жажду, как могли,
Сухим вином и диким виноградом.
Зачем-то шёл тропой наискосок?
Ложился поздно,
Поднимался рано.
И серебрился выпукло висок
Пыльцою экзотичного дурмана.
Скрипели в пальцах пепел и зола,
Но я опять спешил и торопился…
А Родина однажды позвала –
На зов ёё безропотно явился.
Повинно голову шальную наклоня,
Поспешно выдыхая воздух горный,
Зачем я плакал и просил огня,
Искал на ощупь умершие корни?

О весне - расспросите у птиц,
Вместе с ними она кочевала,
Над потертой мозаикой лиц
О дорогах на Русь тосковала.
Над гробницами странных богов
Сквозь самумы и зной пробиралась,
У ворот постоялых дворов
Побледнев от стыда -
Побиралась...

...Пусть поведают птицы о том,
Как в Непрядве весна умывалась,
Драгоценным зари полотном
Вытирала лицо, улыбалась
Доверяя округе секреты
Возрожденья, а речка глядела
Синевою очей Пересвета
На ее обнаженное тело...

2

А сегодня, устав от...

У тропинки куст рябины,
В ветвях нитки паутин.
Помогая, дует в спину,
Ветер, тучи господин.

Что торопишь, что толкаешь,
Ветер буйный, бури брат?
Что мне в спину пыль бросаешь,
Не даёшь взглянуть назад.

Глянь — на небе солнце тучей,
Уж закрыло всё почти.
Прогони её ты лучше,
А с ней тень её с пути.

А меня толкать не надо,
Сам дойду — не помогай!
Недалёко — дом уж рядом,
И меня ты не толкай!

У тропинки куст рябины,
Машет сотней веток-рук.
А средь них нить паутины,
Где-то...

Поздний темно-синий вечер убегая спешит,
Словно торопится в объятья полночной синевы
И к позолоте мерцающих звезд острокрылых и
Улыбчиво многоликих, сложенных в созвездия зверей…

Синий теплый вечер в зареве заката неподвластен
Золотому сиянию луны в небесной темной синеве.
Уступает он свои права полуночной мгле и звездам,
Золотому блеску лун и метеоров, разрезающих мглу.

Метеор огненно-красный разрежет небес синеву,
Озарив ярким светом огня мглу ночную и будто
Ночным...

Пока ещё дышу,
Дыханьем воздух рушу.
Прощенья не прошу
И не спасаю душу.
Она едва жива,
Как раненая птица.
И кружится молва
И на плечо садится.
Густеют облака,
Ночь под небесным сводом.
Задушит ли тоска
И не спасёт свобода.
Запомню наизусть
Года свои, как подвиг,
И старческую грусть
И молодецкий посвист.
И стынет в жилах кровь,
Но плакать не пристало.
Останется любовь
Которой нынче мало.
Торопится отсчёт,
Подстерегает случай…
А небо пусть течёт
И вечности научит.