Тону

Синие цветы
Чашки Гжельского фарфора
В тон твоим глазам.

Акцент ночи, как головная боль, между про-
чим, полнолуние, выделение из общего масс-
сива, ударение, интонация, даже повышение
голоса подчёркивание цветом и светом, лини-
ей, деталью, наречием, говором, смыслом,
усиление второго тона, над аортой, при повы-
шении артериального давления, ударение на
тактах, нотах, смене гармоний, тембра, напра-
вления мелодического движения, солнечного
затмения, потеря сознания, всё, или почти всё,
заикание, не надо акцентировать на себе вни...

1
Дней несколько прошло, незримо,
ведь не случилось ничего,
что стало бы, народу, чтимо,
да и приметно, оттого…,
а вот Покровское, лишь скукой
( к однообразной прозе, мукой ),
толкало, словно в забытьё,
всех обитателей, житьё…,
где Троекуров, ежедневно,
в раж, на охоту выезжал;
а Машу, тешил свой вокал
( звучащий, в неге, задушевно ),
к её прогулкам, тишь где, мглой,
влекла ко чтению, порой…
2
Но музыкальные уроки
её прельщали, боле, слух,
где сердца собственного, сроки...

Линия и её изгиб, как pattern,патент, структурная
единица, крупица истины, из точек, архетип лич-
ности, звук (ночи), и тон, мелодия, её, антрополо-
гия, модальность, набросок, как сеть на (ладони),
ловца, сам себя поймал, молодца,система распоз-
навания, репрезентации, тема, мотив, ритм, пара-
дигма, духовный перелом,катарсис, расщепление,
на того и этого, и то, что будет, (если не забудет,
о желании, со временем увидит), принцип выжи-
вания, диахронии духа, где лежит печать, печаль...

Такая нежность, трепет, умиление.
И что-то тихо шепчут тополя.
Накинув нА ноги мне кандалы забвения,
Пленит в объятья Оренбургская заря.

Такая чистая, парящая Россия,
И мысли унеслись в забытый век.
Но отчего же в современном мире
Не полюбил Россию человек?

Не сможешь стать ты для людей пригожей.
И каждый, осенью, готовит перелет,
Туда, где нет буржуев с толстой рожей,
И жадно кровь крестьян никто не пьет.

Быть может, есть страна где солнце краше
Где нету войн и слез, где...

Так редко слышу я: - Люблю,
Твердишь, когда уже не можешь.
Я этот миг боготворю,
На диво чудное похожий.

Тонуть в бездонной страсти глаз
И упиваться наслаждением,
И сердцем понимать тот час,
Счастливой жизни возрождения.

Любовь ко всем и ни к кому, чтоб в слове и в
сознании твоём, расстаться, разлететься на ку-
ски, или собраться комом в горле, по буеракам,
по ухабам, оврагам, по горе, по снегу, по песку,
болоту, по щиколотку по колено, по пояс, и
времени для вдоха нет,…… расстроились, ……
сорвались, расшатались, где камертон, что
восстановит «ритм» и тон и ноту?
и ля бемоль, всё громче и доступней, струна
натянута, всё ближе, всё сильней, к концу
и завершение октавы, где си и до (другое)
так путь...

Мы — мерные... Вокруг планеты — кокон...
В горе или радости бываем,.. что-либо измерив...
Калькуляторы!.. Часы. Весы, линейки...
Но с утра: спидометры, тахометры...
А к вечеру: тонометры, термометры...
Но все одно: ИМПЕРИЯ ЧИСЛА — в Сознании!..
Минуты и часы... И килограммы, тонны... Километры!..
Скорость!.. Обороты двигателя,.. «силы лошадиные»...
В Могуществе ли истина?..
Непонимание: все числа,.. суммы и количества, —
не цель, но средство осознания... РЕАЛЬНОСТИ.
...закрыты мы...

Смотреть в твои глаза,
Тонуть и не хотеть сопротивляться.
Знать,что нельзя,нельзя,нельзя!!!
Но делать,в пропасть страсти вновь срываться.
И понимать,что это только миг,
Но вопреки разумным объясненьям
Душой и сердцем исходя на крик
Гореть,живя Твоим прикосновением!
октябрь2012

Пока ещё жив, шёл, вселенная детеминирована?
взрыв, произошёл? нет, продолжается, пока, ле-
тят осколки и каются, попавшие в его эпицентр,
начального состояния, граничных условий кон-
церт, (джем сейшн?) происходил или казался,
был мил, заливался, трелью, как соловей, теперь
я услышал, повидло намазанное на хлеб, вы бы-
стро опускаетесь здесь, взахлеб, он говорил мо-
дели, идущей по подиуму еле-еле, неволить не
будем неделю, художника прокляло время, не
лезь и не ешь бремя...